Подписка на новости
Поиск по сайту
Версия для слабовидящих
Заказ билетов:
+7 (495) 781 781 1
Пушкинская карта

МОСКОВСКИЙ ТЕАТР «Et Cetera»

Et Cetera

художественный руководитель александр калягин

главный режиссер Роберт Стуруа

19.12.2018 Онлайн – на одном дыхании Максим Замшев , Литературная газета 06.12.2018 В театре Калягина придумали опасную игру с мобильниками Феликс Грозданов , Дни.ру 24.10.2018 «Ничего не известно наверняка!» Марина Токарева , Новая газета 23.10.2018 Как в «Et Cetera» делают публику из артистов Максим Замшев , Литературная газета 19.10.2018 Адольф Шапиро поставил неизвестную пьесу Пиранделло, где все слегка безумны Светлана Хохрякова , Московский комсомолец 17.09.2018 Гоголь и «Ревизор» московской школы в Театре Аргентина Родольфо ди Джаммарко , La Repubblica di Roma («Римская республика») 17.09.2018 Версия "Ревизора" Гоголя на сцене театра "Аргентина" Риккардо Ченчи , Eurocomunicazione 16.09.2018 Приехал ревизор. Он стар, обездвижен и сидит в инвалидной коляске. Энрико Фьоре , CONTROSCENA.NET 16.09.2018 В Рим приехал "Ревизор"! Нива Миракян (Рим) , Российская газета - Федеральный выпуск №7670 (207) 14.09.2018 Версия с Александром Калягиным и актерами труппы Московского театра «Et Cetera» Марикла Боджо , Criticateatrale.net 12.07.2018 Кто в замке король? В театре у Александра Калягина Татьяна Москвина , Аргументы Недели 23.05.2018 Лабардан по-московски Мария Кингисепп , Вечерний Санкт-Петербург 01.05.2018 Некто странной наружности Елена Омеличкина 16.03.2018 Когда хочется жить... Наталья Сажина , ТЕАТРОН 22.01.2018 Праздничный Ренессанс на сцене Et Cetera Любовь Лебедина , Деловая Трибуна 18.01.2018 Любов във време на нелюбов с Морфов в Москва Майя Праматарова , Площад Славейков 07.01.2018 Игра на живот и смърт по Морфов Майя Праматарова , ОБАЧЕ
Пресса

Приехал ревизор. Он стар, обездвижен и сидит в инвалидной коляске.

Энрико Фьоре
CONTROSCENA.NET , 16.09.2018
Рим. – Как известно, Гоголь написал две версии комедии «Ревизор» (известной в Италии под названием «L’Ispettore generale»): ту, что была впервые показана 19 апреля 1836 года на сцене петербургского Александрийского театра, и вторую редакцию, которая была закончена в Риме в 1841 году. Поэтому в некотором смысле было просто необходимо, чтобы в нашей столице был показан – в рамках «Русских сезонов» - спектакль Московского театра «Et Cetera» «Ревизор. Версия» в постановке грузинского режиссера Роберта Стуруа. Театр был основан исполнителем главной роли в спектакле Александром Калягиным, одновременно являющимся художественным руководителем театра, который, кроме того, известен по фильму 1977 года «Неоконченная пьеса для механического пианино» Никиты Михалкова.
Прежде чем перейти к анализу спектакля, упомяну, как всегда, некоторые важнейшие темы произведения Гоголя.
Чувство гражданской сознательности питает в «Ревизоре» горькую и безжалостную сатиру, направленную против провинциальных продажных чиновников, которых настолько потрясло известие о приезде ревизора, что они принимают за него молодого безобидного мелкого клерка Хлестакова, который едет из Петербурга в семейное владение. Прав был Вито Пандольфи, который заметил по поводу гоголевского шедевра, что пьеса «представляет собой непревзойденный пример того, как театр может менять жизнь Нации и питаться ею».
Столь же велико метафорическое и метафизическое измерение пьесы, на которое указал великий Белинский: именно из-за «Ревизора» он поставил Гоголя выше Мольера и заметил, что в этой комедии все драматургическое действие построено вокруг «иллюзорного факта, призрака». Не говоря уже о почти сказочной составляющей, воплощенной в истории о том, что подобные бюрократы в итоге могут предстать перед судом.

Таким образом, «Ревизор» - это нечто среднее между абстракцией и реализмом. При этом комедия знаменует важнейший исторический переход – и именно в этом состоит величие Гоголя для мировой литературы: до этого театр и вообще литература представляли государственных чиновников России в качестве бесплотных персонажей, которые даже были наделены высочайшими добродетелями. Тогда как вместе с «Ревизором» вслед за Пушкиным наступает время представления и описания этих чиновников в реалистическом ключе.
Кстати, именно Пушкин, которому рассказали о реально случившемся в Устюге событии,  предложил Гоголю сюжет для комедии. Поэтому неслучайно в шестой сцене третьего акта мнимый ревизор хвастается своим другом Пушкиным.
Режиссура Стуруа передает эту смесь абстракции и реализма с такой точностью и изобретательностью, что сложно представить себе постановку более ясную и убедительную. Начиная с идеи художественного оформления Александра Боровского, который превращает место действия – окруженное стенами со множеством окон, в котором лишь иногда появляется один-единственный стул – в нечто вроде Дворца Де Кирико, в проемах которого словно скульптурные эскизы появляются персонажи этой классической комедии «типов».


Поэтому вовсе не случайно Стуруа отсылает  - особенно в пантомимах, поставленных хореографом Константином Мишиным – к актерским механизмам, характерным для комедии делль’арте. И эта отсылка – основание для которой дает сам текст Гоголя, (достаточно вспомнить о пятой сцене пятого акта, в которой Бобчинский и Добчинский сшибаются лбами, пытаясь одновременно поцеловать руку Анны Андреевны) – в свою очередь подчеркивает историческую случайность времени и места действия.

Я уверен, что Эдуардо Скарпетта, тексты которого обычно очень схематичны, поскольку предполагают как раз актерскую импровизацию, в седьмой сцене второго акта «Голодранцев и аристократов» (когда бывший повар Гаэтано Семмолоне приглашает на обед тех, кого он считает маркизами и принцами), точно копирует восьмую сцену второго акта «Ревизора». Эта сцена построена на страхе Городничего («Я недостоин, я недостоин»), который боится обидеть Хлестакова, предлагая ему переселиться из трактира в свой дом, хотя Хлестаков только этого и ждет.
В том, что касается абстракции, спектакль Стуруа головокружительно прекрасен. Начнем с того, что Хлестакову по тексту Гоголя двадцать три года, здесь же это неподвижный старик – с самого начала он предстает перед нами в инвалидном кресле с укутанными одеялом коленями, его усталый голос звучит жалостливо, время от времени он засыпает. В общем, он тоже полноправная часть этого нравственного паралича, охватившего мирок бездельников, способных лишь к призрачной жизни. И напротив, чиновники – союзники Городничего, которые в комедии Гоголя являются достаточно взрослыми людьми, здесь молоды, и это подчеркивает, что коррупция не зависит от возраста. Служанка Авдотья, которой нет среди действующих лиц пьесы Гоголя, ее имя лишь пару раз упоминается в тексте, в спектакле почти непрерывно находится на сцене, словно Игорь в «Молодом Франкенштейне» Мэла Брукса, словно Эриния, нависшая над подлецами.

Все обостряется и сводится к итогу в финальном эпизоде. В разгар праздника под музыку арии Верди «Va, pensiero» в честь помолвки дочери Городничего Марьи Антоновны и мнимого ревизора, на сцену само по себе возвращается инвалидное кресло, в котором весь спектакль сидел Хлестаков. На нем – чемодан с денежными подношениями чиновников, фигурировший в сцене помолвки. Его забирает появившийся из кулис другой Хлестаков, один в один похожий на прежнего, так как его играет тот же актер. Выхода нет, таким образом. Мнимые ревизоры так и будут появляться. А сверху летит белое перо и объявляет о следующем ревизоре, таком же, как и предыдущий.

Это перо – очевиднейший знак бесподобной иронии, которой следует Стуруа в своей постановке, во исполнение заявления Гоголя о том, что именно смех является единственным порядочным персонажем этой комедии. И что касается последнего – я ограничусь тем, что упомяну сцену, в которой спину Анны Андреевны, жены Городничего, сводит судорогой при первом знаке внимания Хлестакова. Одним словом, не стоит понапрасну тратить слова, пытаясь описать прекрасный спектакль, прекрасно сыгранный актерами: Александр Калягин в роли Хлестакова просто ошеломителен; среди других исполнителей отмечу Владимира Скворцова (Городничий), Наталью Благих (Анна Андреевна), Елизавету Рыжих (Авдотья), Григория Старостина (Осип) и Кристину Гагуа (Марья Андреевна). Одним словом, этот спектакль делает честь великой русской театральной традиции именно тем, что показывает, насколько прекрасно артисты выучили урок, но при этом не остались ему по-школярски верны, а учли вызовы и необходимости сегодняшнего дня.

Источник: http://www.controscena.net/enricofiore2/?p=4653