Жизнь за горизонтом

Не знаю почему, но только после каждого посещения театра “Et cetera” под руководством Александра Калягина, возникает потребность чаще ходить в театр. Причем не только в этот. Вообще — в театр. Честно говоря, подобное желание посещает все реже и реже, а после отдельных нынешних «шедевров» порой хочется и вовсе забыть об этом виде искусства, а заодно и о своей профессии. А вот с “Et cetera” все наоборот. Несмотря на то, что этот молодой коллектив (а он родился чуть более двух лет назад) пока еще и звезд с неба не хватает, и его настоящий успех, возможно, впереди. Так в чем же причина? Быть может, в том, что здесь нет казенщины, а есть по доброй воле собравшиеся люди — и вчерашние выпускники, и артисты со стажем. Объединившиеся для того, чтобы «дело делать», как говорил незабвенный профессор Серебряков из чеховского «Дяди Вани». Кстати, этой пьесой и открылся театр. И они делают это «дело», упорно и настойчиво, без громких деклараций и программных манифестов. Просто ставят и играют спектакли.В репертуаре “Et cetera” уже четыре названия, причем такие, что им может позавидовать любой театр «с именем». За «Дядей Ваней», поставленным А. Сабининым, последовало чеховское же «Руководство для желающих жениться» (режиссер В. Салюк), затем «Измена» Г. Пинтера (режиссер Г. Сайфуллин) и вот теперь «За горизонтом» Ю. О'Нила в постановке В. Богатырева. А это, между прочим, совсем непросто, потому что блаженной памяти времена, когда для нового спектакля было достаточно желания его поставить и одобрения худсовета, давным-давно канули в Лету. Теперь же каждая новая постановка начинается с обивания различных порогов в поисках средств, репетиционных помещений, прокатных площадок и т. д. К тому же ставится здесь отнюдь не «клюква» и «клубничка», а серьезная драматургия. Да и работают в “Et cetera” в уже полузабытой ныне манере хорошего русского психологического театра, не покупаясь на дешевый эпатаж публики.Итак, «За горизонтом». Пьеса, российскому зрителю неизвестная, а потому сулящая радость открытия. Старый как мир сюжет — о поисках себя и своего места в этом мире, об утраченных иллюзиях и нелепых ошибках, о любви и смерти как расплате за предательство мечты. И еще о жизни «за горизонтом», за той зыбкой полоской, куда мы вечно стремимся, но никогда не можем попасть.Правда, театр тем и хорош, что открывает нам не только великолепную драматургию, но прежде всего актера. А “Et cetera” дарит нам еще и тройной дебют, потому что эту щемящую о'ниловскую историю рассказали нам (а вернее, действительно прожили) вчерашние выпускники — Е. Редникова (Рут), А. Осипов (Роберт) и С. Плотников (Энди). Сыграли достойно, без скидок на недостаток опыта и профессионализма, и в то же время сохранив, всю непосредственность молодости, искренность чувств и юношескую веру в себя и своих героев.А ведь задача была непростая. Как, скажите, за три часа сценического времени прожить целых восемь лет, наполненных любовью, болью, ненавистью и прощением? А они проживают и, почти не меняясь внешне, упорно ведут своих героев по той дороге, где кончается молодость и взрослеет душа. По дороге, что зовется жизнью.И все они разные. У Екатерины Редниковой, например, есть редкое на сегодняшний день чувство сцены, театра как иного мира, где не стоит повторяться в обыденной манере поведения и приземленных интонациях. И в то же время умение не впасть в «театральность», изображая «трагическую героиню». Она естественна, но не проста, она умеет увлечься чувствами своей Рут и показать ее с разных сторон — первую наивную влюбленность, разочарование женщины, горе матери, потерявшей ребенка, финальное смирение и прощение. Алексей Осипов покоряет своей искренностью. Порой казалось, что он и его Роберт — одно и то же лицо, настолько близко к сердцу принимал актер метания своего героя. Он был с нами и в то же время за тем «горизонтом», от которого когда-то так нелепо отказался. И ему почему-то безоговорочно хотелось верить, не рассуждая, просто потому, что иначе быть не могло.Сергею Плотникову в этом трио пришлось, пожалуй, труднее всех. Быть может, потому, что сама роль Энди, поначалу удачливого, но в конце концов тоже «промахнувшегося» в жизни, была не столь выигрышна и богата чувством. Но он нашел свои краски — чуть грубоватую простоту и силу «земного» человека, которые достойно вписали его в общую гармонию постановки В. Богатырева.Впрочем, эта гармония складывалась и из других актерских «инструментов» — театральности Р. Садковского (Хор), вспыльчивой прямоты А. Грачева (Джеймс), суетливой заботливости Л. Дмитриевой (Кейт), комедийности С. Тонгура (Дик Скотт), нервных вспышек Т. Владимировой (миссис Аткинс). И еще из оформления Р. Доминова, что закольцевало сцену белым полотнищем, так напоминавшим парус, уносящий невидимый корабль «за горизонт». И все же этот спектакль — о молодых и для молодых, которые, наверное, оценят его по достоинству.