Утиная охота

Создатель жанра саундрамы Владимир Панков поставил в театре Et Cetera Утиную охоту» Вампилова. Получился душераздирающий и мрачный спектакль о том, что русский интеллигент сегодня — это утопия.

 Владимир Панков работает в Et Cetera не впервые, здесь c аншлагом идет его «Морфий» по Булгакову. На этот раз в метафизический кроссворд режиссер превратил советскую классику. Его метафоры разгадывать можно до самого финала. Но главная идея прозрачна: инженер Зилов, спивающийся «новый Печорин» (его любят все, а он никого) не герой вовсе. Ничего общего с общепринятым вампиловским типажом.

 На территории Панкова Зилов (ювелирная работа Антона Пахомова — человек не только непривлекательный внешне, но и «гнилой» изнутри. Никаких трагических обстоятельств, которые могли бы оправдать его нерешительность, нет. Его душевные метания лживы и больше похожи на издевательские кривлянья. Его цинизм его граничит с тупостью, а эгоизм — с подлостью. Его несчастья мнимые, и утиная охота становится не светом в конце тоннеля, а жалким оправданием регулярных измен и запоев.

 Для Панкова Зилов — образ собирательный, а потому он вводит в спектакль «хор его двойников». Эта вездесущая «массовка» присутствует на сцене постоянно, добавляя зрелищу мистической остроты. Впрочем, за мистику в спектакле отвечают главным образом декорации. Половина сцены «тонет» в воде, герои расхаживают по сцене в резиновых сапогах с налипшими на них травой и камышами. На всех костюмах без исключения вышиты утки.

 Само сценическое пространство выхолощенное, «неживое». Серые стены с подтеками, грязные унылые окна, одинокий стол и пара стульев — это и школа, и больница, и квартира, и кафе, и бюро технической информации, в котором работает Зилов. Кровавыми пятнами смотрятся на этом безрадостном фоне красный «запорожец» начальника Зилова, Кушака, и точно такой же красный гроб с крышкой. Гроб этот разве только не летает — по ходу действия в нем спит пьяный Зилов, на нем, как на подносе, торжественно приносят Кушаку зиловскую любовницу Веру (как всегда убедительная Наталья Благих, гроб кладут на две табуретки, чтобы все гости на новоселье смогли сесть возле стола...

 Жутковатое впечатление усиливает музыка. Создатель саундрамы включил в партитуру нового спектакля бурятские песнопения, пародии на шансонные хиты, кавер песни Цоя «Дом стоит, свет горит»… Эта инфернальная многоголосица — идеальный фон для демонстрации непрекращающейся белой горячки героя. Зилов — персонаж неприятно узнаваемый, абсолютно сегодняшний, понятный. Пожалуй, никогда еще он как новый герой нашего времени не был так убедительно, во всей красе, показан на театральной сцене.