Подписка на новости

Подписаться на новости театра

Поиск по сайту
Версия для слабовидящих
Заказ билетов:
+7 (495) 781 781 1
Пушкинская карта

МОСКОВСКИЙ ТЕАТР «Et Cetera»

Et Cetera

художественный руководитель александр калягин

главный режиссер Роберт Стуруа

Пресса

Thrills, Farce and Dramatic Coups / Сенсации, фарсы и драматические перевороты

Джон Фридман
"The Moscow Times" , 27.07.2007
(перевод см. ниже)As the curtain comes down on the theater season, it's time to pick the best and worst of a year of high drama. No, we shall not go gently into that black night, that wasteland of summer months far crueler than April. The 2006-2007 theater season may be over. But, yes, for the 16th year running, we first shall have our last huzzah. Even as playhouses are poised to hibernate and self-respecting theater-goers are primed to fly the coop, allow us to cast one last glance over our shoulder at the people and events that made us take notice over the last 11 months.We at The Moscow Times are modest folk. You have noticed that while reading our weekly accounts. You have also noted that we sometimes differ in opinion with that grizzly ogre, Conventional Wisdom. Fear not. On top of everything else, we are monster-killers. For the real scoop on what happened on Moscow's stages this season, turn the page and read on.Trend of the Year: Future Soft. Look carefully through the following vignettes. You will see signs of new movements, artists, troupes and theaters coming into their own — and of older ones collapsing or undergoing radical transformation. It's a subtle shift, no drastic shock. But theater in Moscow is vastly different from what it was even two years ago.Foreigner of the Year: Martin McDonagh. This Irish playwright's name was on everyone's lips and his plays were on nearly as many stages. “The Beauty Queen of Leenane” was staged twice — at the Vakhtangov and the Satirikon. “The Cripple of Inishmaan“ was mounted at the Meyerhold Center. “The Pillowman” opened at the Chekhov Moscow Art Theater and „The Lonesome West” was staged at the Satirikon.Most Curious Coup: The management change at the Theater of Nations. Managing director Mikhail Chigir, who had run the theater for two decades, was unceremoniously kicked out the door at the end of 2006 with no public discussion or explanation. He was replaced by popular actor Yevgeny Mironov, who, because he was rehearsing a show for his own Yevgeny Mironov Theater Company, promptly took a lengthy leave of absence. Mironov finally assumed the reins of power, although in his first seven months as artistic director he has done nothing of note. Rumors fly about what really happened and why: everything from turf wars and real estate shenanigans to an early salvo in the publicity campaign that will accompany the presidential election in 2008. Nobody knows the truth; or, at least, we mortals don't.Longest-Running Soap Opera: The Moscow Culture Committee versus Anatoly Vasilyev's School of Dramatic Art. This saga has dragged on for years with no end in sight. Aside from sex (as far as I know), it has everything a good soap needs: court battles, real-estate tug-of-wars, personal vendettas, high-minded rhetoric and heavy-handed tactics. Vasilyev voluntarily exiled himself to France almost a year ago and the Culture Committee turned over the theater's former complex on Povarskaya Ulitsa to an organization that will run it as an open space available to all comers. The theater itself, now based in the complex on Ulitsa Sretenka, remains in a state of semi-civil war: the creative team and the new management team, installed forcibly by the Culture Committee, are at constant loggerheads. The latest news is that Vasilyev this week sent a letter of formal resignation. If you like things like this, rejoice: There is fodder for plenty more thrills and spills. Best New Play: “Repress and Excite” by Maxim Kurochkin at the Et Cetera Theater. What a concept, repress and excite. Let that sink in a minute: It's the 21st-century modus operandi. And if anyone has the wit, insight and talent to turn that notion into a complex dramatic work, it's Kurochkin. This master of mythology, cultural inter-pollination, time travel and intellectual hooliganism gets my vote as the playwright most capable of expressing the chaos, disaster and bits of salvaged sanity that comprise modern life. In “Repress and Excite,“ Kurochkin fused melodrama, confessional prose, cultural criticism and (devastatingly sarcastic) theater history into a seamless play that challenges, provokes, enlightens and amuses. That's no mean feat, folks. Let's bow down to Maxim Kurochkin.Best Non-Play: „The Miracle of the Goldfinch” by Arseny Tarkovsky. This tongue-in-cheek poem written 80 years ago was transformed into a delightful, intriguing celebration of theater when staged by Alexander Ogaryov at the School of Dramatic Art.Best Actress: Polina Agureyeva in Ivan Vyrypayev's “July” at Praktika. This play is the monologue of a 65-year-old man who has committed mass murders. And believe it: Agureyeva — of the opposite sex, perhaps 30, and one of the most delicate actresses in Moscow — was divine for the part. She played the essence of the character: his anger, his phobias, his dissipation, his cruelty, his vulnerabilities and his tragedy. Superb acting.Best Actor: Alexander Kalyagin in “Repress and Excite.” Great plays, like great directors, can help great actors achieve their due greatness. That's what happened in the combination of Kalyagin, one of Moscow's best actors, with Kurochkin's penetrating play about an actor taking stock of a messy, unscrupulous life. Kalyagin brought irony, anger, intelligence, sensitivity, vulgarity and, perhaps paradoxically, a merciless streak of indifference to his performance of Kurochkin's Great Actor. It is a fearless, generous and unblinkingly honest foray into the complex, untidy psyche of one modern man. Most Innovative Director: Dmitry Krymov. Krymov seems to have come out of nowhere. It was just 2003 that he unveiled his first modest production with some design students at the Russian Academy of Theater Arts in affiliation with the School of Dramatic Art. By fall 2006 when he premiered his fifth production, “The Demon: The View from Above“ at the School of Dramatic Art, he was being included in almost everyone's list of the most important new directors in town. Rightly so. “The Demon” is a scintillating mix of theater, mime and live design in real time.Best Production: „Scorched” at the Et Cetera Theater, directed and written by Wajdi Mouawad. This show looked like nothing else I've seen produced in Moscow. It combined slick production values with deeply committed social consciousness and unabashed sincerity. Trendy Moscow tends to ridicule the former these days and avoid the latter like the plague. Or vice versa. In any case, the Lebanese-born, Canadian-based Mouawad doesn't know a damn thing about that and thank goodness. His compelling tale of familial memory festering into guilt and flowering into forgiveness made for a powerful, moving and unforgettable evening of theater.Underachiever: The New Drama Festival. Could this festival be a flash-in-the-pan? Inaugurated in 2002, it quickly became a major forum for the promotion of new writing in Russia. Within two years it had won international renown. But it peaked a few years ago and began bogging down in tendentiousness. The fifth festival in September 2006, the first run exclusively by Eduard Boyakov and his Praktika Theater after four years under the wing of the Golden Mask Festival, had all the hype and almost none of the substance we have come to expect from it. Growing pains? Perhaps. Festival No. 6 comes up in late September. Rising Star: Irina Keruchenko. Mounting the third and fourth productions of her young career this season —McDonagh's “The Cripple of Inishmaan“ and Yury Klavdiyev's „I Am a Machine-Gunner” — Keruchenko, pictured below, showed herself to be one of the most interesting and independent new directors on the horizon.Up the Down Escalator: Kirill Serebrennikov. Seems like every other year this director turns out one of the best shows in town. And on the years in between he churns out some of the biggest clunkers. It was the latter this season with two overbloated, underbaked shows in “Antony and Cleopatra“ at the Sovremennik and “Figaro“ for the Yevgeny Mironov Theater Company.Poetic Realist: Yury Klavdiyev, author of “I Am a Machine-Gunner,“ an exploration of urban violence at the Playwright and Director Center, and “The Polar Truth,” an investigation of AIDS and a new society arising out of the ashes of the old at Teatr.doc. Klavdiyev has a striking talent for couching bitter, unpleasant truths in a context of high poetry. These plays indicate he remains among the vanguard of new Russian playwrights.Classic Classics: Ivan Popovski's production of Ivan Turgenev's „Freeloader,” produced by the International Tolerance Fund, and Alexander Korshunov's production of Alexander Ostrovsky's „Poverty Is No Crime” at the Maly Theater. Both shows reinvigorated the notion of good, old-fashioned theater with fancy costumes, attractive sets, subtle direction and acting that asks spectators to dig deep down inside themselves right along with the actors. Sophocles Lite: Pavel Pryazhko's „Panties,” a joint production of the Playwright and Director Center and Teatr.doc. Don't get me wrong, I'm not being any more facetious than Pryazhko is in his play. He took a nonsensical premise — a woman's panties are stolen and she sets out to find the thief — and turned it into a voyage of discovery, such as a Greek might have penned 2,500 years ago. If our world has degraded to the point that panty raids are now the stuff of tragedy, it's not Pryazhko's fault for telling us so. Shakespeare, Our Contemporary: Igor Yatsko's production of Shakespeare's “Coriolanus“ at the School of Dramatic Art. This is the tale of a brilliant warrior who is driven out of his country by his own people and then falls at the hands of enemies when he refuses to attack and take back his hometown. It's no carbon copy of the scandalous situation unfolding at the School of Dramatic Art (see Longest-Running Soap Opera), but it's close enough to be a fascinating commentary on what Anatoly Vasilyev and others at the theater are enduring. It's also a powerful piece of theater in its own right.Super Solo, Female: Olga Prikhudailova in “Yes I Will Yes,” originally a production of the Poisk Predmeta Theater, now of the Playwright and Director Center. In this one-woman show, Prikhudailova did a fine job of bringing to life Molly's monologue from the end of James Joyce's „Ulysses.” I'm skeptical about men waxing eloquent about what it means to be a woman, but Prikhudailova made Joyce's text her own and shared some secrets with us that we all — men and women —would do well to know.Super Solo, Male: Kirill Pletnyov in “I Am a Machine-Gunner.“ Pletnyov fairly smothered Klavdiyev's chillingly harsh but poetic play about killing and dying with charm and goodwill. By embracing and embellishing the contrasts on which Klavdiyev built his play, the actor brought the topic of urban violence and lost souls right up to our eye level.Table-Turner: Alexander Matrosov. Everybody knows Gustave Flaubert's “Madame Bovary“ is about Emma Bovary. And that's true at the Pushkin Theater, where Alla Sigalova's dazzling dramatization of the novel starred the electrifying Alexandra Ursulyak as Emma. Yet through his extraordinarily subtle and tensile performance of Emma's long-suffering husband, Charles, Matrosov broke new ground in this familiar tale, making us see the tragedy of his life as if for the first time. Deliberately shunning flash and spectacle, Matrosov turned in a revelatory performance of tremendous depth.Tale for All Time: Shakespeare's “King Lear“ as directed by Yury Butusov at the Satirikon Theater and Lev Dodin at the Maly Drama Theater of St. Petersburg (performed in Moscow during the Golden Mask Festival). What could be timelier than a story about a king who destroys absolutely everything and only realizes too late what he has done? Konstantin Raikin's Lear for the Satirikon and Pyotr Semak's for the Maly Drama Theater drove this dispiriting truth home for us once and twice again.Theater of the Year: The Et Cetera. Having taken up residence in spectacular new digs near Chistiye Prudy, Alexander Kalyagin's Et Cetera Theater put on a brilliant display this season. (See Best New Play, Best Actor and Best Production.) It unveiled four new shows, which were vastly different from each other but equally challenging. Things began with an inventive music-based adaptation of Mikhail Bulgakov's novella „Morphine”, moved on to a stimulating production of Maxim Kurochkin's „Repress and Excite,” and concluded with the scintillating „Scorched” by Wajdi Mouawad. A sign of the theater's achievement was the one show I thought didn't work — Bertolt Brecht's “Drums in the Night“. Ambitious and visually striking, if not always coherent, this marked the Moscow directing debut of the unquestionably talented Ulanbek Bayaliyev. The Et Cetera showed it was willing to experiment with mixed genre works (“Morphine”), challenging new drama („Repress and Excite”), major international artists (Mouawad) and promising unknowns (Bayaliyev). That's a recipe for success.Man of the Year: Sergei Zhenovach. This man is on a roll. After opening the Studio of Theatrical Art in 2005, he consolidated his position this season as one of the most visible and popular theater artists in town. His theater turned out three crowd-pleasing shows between September and April. When Zhenovach and/or his actors pulled down half of the possible eight awards for drama at the Golden Mask Festival in April, his status as a member of the elite was sealed.Farewell: Death took a heavy toll this year. Mikhail Ulyanov (1927-2007) was an iconic actor of the Soviet period. As the chairman of the Russian Theater Union (1986-96) and artistic director of the Vakhtangov Theater (1987-2007), he helped shape theater policy as we know it today. Kirill Lavrov (1925-2007) was another iconic Soviet actor and, in his capacity as artistic director of the Bolshoi Drama Theater in St. Petersburg (1989-2007), president of the International Confederation of Theater Associations (1992-2007) and other official posts, was one of Russian theater's most important and beloved figures. Tatyana Lavrova (1938-2007), no relation to Kirill Lavrov, was one of the finest actresses at the Sovremennik and the Moscow Art Theater from the 1960s to the 1990s. Viktor Gvozditsky (1952-2007) was famed for roles in legendary productions by numerous experimental directors. Gennady Bortnikov (1939-2007) was one of the most popular actors from the 1960s to the 1980s. Russian theater has changed noticeably with their passing.ПЕРЕВОДТемные зимние театральные вечера позади, впереди пустота летних месяцев. Сезон 2006-2007 завершен. Театры смогли нормально «перезимовать», а самоуверенные театралы готовы вылететь из «клетки» на период отпусков, так что пришло самое время бросить последний взгляд на людей и события, которые удерживали наше внимание на протяжении последних одиннадцати месяцев.Мы в “The Moscow Times” люди скромные. Вы могли заметить это, читая еженедельные театральные отчеты на страницах нашего издания. Также вы могли обратить внимание, что оценка “The Moscow Times” отличается от мнения «великана» — так называемого Традиционного Мнения. Не бойтесь. Наша главная задача — убивать монстров. Если вы действительно хотите узнать о том, что произошло на московской театральной сцене в этом сезоне, переворачивайте страницу и читайте.Тенденция года: постепенные изменения. Посмотрите сквозь виньетки сегодняшней театральной действительности. Вы увидите приметы новых движений, художников, трупп и театров, отвоевывающих свое пространство, и рядом с ними старые, распадающиеся или претерпевающие серьезные изменения. Эти изменения происходят медленно, а не внезапно и радикально. Но при этом очевидно: московские театры сегодня уже совсем не те, что были, скажем, даже два года назад.Иностранец года: Мартин МакДонах. Имя этого ирландского драматурга сегодня у всех на устах, а его пьесы появились аж на нескольких московских сценах. «Королева красоты» была поставлена дважды — в вахтанговском театре и в «Сатириконе». «Калека с острова Инишмаан» поставлен в Центре им. Вс. Мейерхольда. Пьесу «Человек-подушка» открыл МХТ им. Чехова, а «Сиротливый Запад» представил публике театр «Сатирикон».«Переворот» года: смена руководства в Театре Наций. В конце 2006 года директора Михаила Чигиря, руководившего театром двадцать лет, бесцеремонно выкинули за дверь, без какой бы то ни было публичной дискуссии или элементарных объяснений. На его место пришел популярный актер Евгений Миронов, который, в связи с тем, что на тот момент репетировал спектакль в своей собственной Театральной компании, срочно взял отпуск. В конце концов, Миронов взял в свои руки бразды правления Театром Наций. Но за первые семь месяцев своего директорства ему не удалось сделать ничего значительного. Ходили слухи по поводу того, что же случилось на самом деле и почему. Кстати, то, как велась эта борьба за влияние, и реальное положение дел подсказывают, какие ограничения в области общественной полемики будут сопровождать президентские выборы 2008 года. Никто не знает правды, или, по крайней мере, простые смертные ее не знают.Самая многосерийная «мыльная опера»: Московский Комитет по культуре против Школы драматического искусства Анатолия Васильева. Эта сага тянулась годы, и конца ей не было видно. Кроме секса (насколько мне известно), у этой истории было все, что нужно хорошему сериалу: судебные баталии, по-настоящему напряженная борьба, элемент личной обиды и мести, высокопарная риторика и неуклюжая тактика. Васильев почти что год назад добровольно сослал себя во Францию, а Комитет по культуре превратил бывшее театральное здание на Поварской улице в организацию, которая будет распоряжаться им как открытой сценой — площадкой, доступной всем желающим. Сам театр, теперь располагающийся на Сретенке, находится в состоянии гражданской войны: творческая группа и новая группа управляющих, официально назначенная извне, — Комитетом по культуре — в этой ситуации в дураках остались обоюдно. Если вам нравятся подобные вещи, радуйтесь: тут еще будет чем поживиться любителям жареных сенсаций. Лучшая новая пьеса: «Подавлять и возбуждать» Максима Курочкина в Театре “Et cetera”. Концепция такова: подавление и возбуждение — это образ действий XXI века. И если у кого-то и есть остроумие, интуиция и талант, чтобы воплотить эту идею в полноценную драматическую работу, то это Курочкин. Я отдаю свой голос этому мастеру мифологии, взаимопроникновения культур, путешествий во времени и интеллектуальных хулиганств; сегодня драматург как никто способен выразить хаос, беды современной жизни и те частички здравого смысла, которые удалось сохранить несмотря ни на что. В «Подавлять и возбуждать» Курочкин сочетает мелодраму, исповедальную прозу, культурную критику и (невероятно саркастично) театральную историю — создает из всего этого единую пьесу, которая задает вопросы, провоцирует, проливает свет и развлекает. И это настоящий подвиг. Давайте поклонимся Максиму Курочкину.Лучшая не-пьеса: «Поселковая повесть» Арсения Тарковского. Эта поэма в форме разговора, написанная восемьдесят лет назад, в постановке режиссера Александра Огарева в Театре Школа драматического искусства превратилась в очаровательный, пленительный праздник театра.Лучшая актриса: Полина Агуреева в спектакле Ивана Вырыпаева «Июль» в театре «Практика». Эта пьеса — монолог 65-летнего мужчины, совершившего множество убийств. И поверьте, Вырыпаев просто угадал Агурееву на эту роль — это при том, что она, по сравнению с героем пьесы, противоположного пола, ей всего около тридцати лет, и кроме того, она, возможно, одна из самых тонких московских актрис. Агуреева сыграла сущность характера: его злость, его страхи, его беспутный образ жизни, его жестокость, его ранимость и его трагедию. Великолепная игра.Лучший актер: Александр Калягин в «Подавлять и возбуждать». Великие пьесы, как и великие режиссеры, могут помочь актеру обрести заслуженное величие. Так произошло, когда Калягин, один из лучших московских артистов, сыграл в пронзительной пьесе Курочкина об актере, несущем бремя беспорядочной жизни. Калягин привнес иронию, злость, ум, чувствительность, вульгарность и - возможно, парадоксально — ноту безжалостного равнодушия к своему Хорошему Актеру. И это стало бесстрашной, благородной и, несомненно, честной попыткой проникнуть в сложную, неопрятную душу современного человека.Режиссер-новатор: Дмитрий Крымов. Кажется, Крымов возник из ниоткуда. В 2003 году он создал свою первую скромную постановку со студентами-сценографами РАТИ совместно со Школой драматического искусства. В конце 2006 года, когда он выпустил свой пятый спектакль «Демон. Вид сверху» в Школе драматического искусства, он был включен почти во все листинги самых значительны режиссеров нового поколения. И это справедливо. «Демон» — мерцающая смесь театра, пантомимы и живого оформления, возникающая в режиме реального времени.Лучший спектакль: «Пожары» в театре “Et cetera”, пьеса, написанная и поставленная Важди Муавадом. Этот спектакль не похож ни на один из тех, что мне довелось видеть в Москве. Он сочетает блестящие достоинства постановки с глубоко осмысленным и переданным социальным самосознанием. Причем сделано все это бесстрашно, с невероятной искренностью. Модная Москва имеет тенденцию осмеивать свои корни, да и вообще старается избегать серьезного разговора о последних, как чумы. Или наоборот. В любом случае, ливанец по происхождению, проживающий в Канаде, Муавад не знает ничего об этих премудростях, и слава Богу. Пронзительная история семейной памяти — гноящаяся рана вины, доставшейся героям по наследству, излечивается прощением — создает сильное, незабываемое впечатление. Ниже своих возможностей: фестиваль «Новая драма». Может быть, в этом году просто вышла осечка? Начавшийся в 2002 году фестиваль быстро стал главным форумом, продвигающим новую драму в России. За два года он приобрел международную известность. Он достиг своей вершины несколько лет назад и начал увязать в собственных тенденциях. Пятый фестиваль, состоявшийся в сентябре 2006 года, впервые организовал лично Эдуард Бояков и его театр «Практика» — до этого он четыре года существования под крылом фестиваля «Золотая маска». Пятую «Новую драму» сопровождала активная реклама, но при этом не было практически ничего от того содержания, которое от фестиваля ожидалось. Болезнь роста? Возможно. Посмотрим: шестой фестиваль начнется в конце сентября.Восходящая звезда: Ирина Керученко. Режиссер поставила в этом сезоне третий и четвертый спектакли в своей театральной карьере — «Калека с острова Инишмаан» Мартина МакДонаха и «Я - пулеметчик!» Юрия Клавдиева — и показала себя в них одним из самых интересных и независимых режиссеров на сегодняшний день.Вверх по эскалатору, идущему вниз: Кирилл Серебренников. Кажется, каждый год этот режиссер ставит спектакль, который признают лучшим в сезоне. И за все эти годы он поставил их огромное множество. Но в этом сезоне он выпустил две слишком раздутых, сырых постановки — «Антоний и Клеопатра» в «Современнике» и «Фигаро» в Театральной компании Евгения Миронова.Поэтический реалист: Юрий Клавдиев, автор двух принципиальных для этого сезона пьес. Пьеса «Я - пулеметчик!» — исследование жестокости в современной городской жизни — поставлена в Центре драматургии и режиссуры. Пьеса «Заполярная правда» — научное исследование СПИДа и попытка разобраться в том, что такое новое общество, освобождающееся от пепла старины, — поставлена в Театре.doc. У Клавдиева есть замечательный талант выражать мучительную, неприглядную правду в форме высокой поэзии. Эти пьесы показывают, что он находится над авангардом современных русских драматургов, представителей новой драмы.Классическая постановка классики: «Нахлебник» Ивана Тургенева в постановке Ивана Поповски, созданный в рамках проекта Международного фонда гуманитарных исследований «Толерантность», и спектакль Александра Коршунова по пьесе Александра Островского «Бедность не порок», поставленный в Малом театре. Обе постановки возрождают представление о добром старомодном театре — с богатыми, доподлинно сделанными костюмами; театр, в котором актерская игра должна помочь зрителю погрузиться внутрь самого себя — точно так же, как делают это актеры на сцене.Жизнь Софокла: «Трусы» Павла Пряжко — совместная продукция Центра драматургии и режиссуры и Театра.doc. Не поймите меня неправильно, я не стараюсь перешутить Пряжко, уже пошутившего в своей пьесе. Он взял за основу абсурдную ситуацию: у женщины украли трусы, и она решает найти вора, превращая поиски в морское путешествие, подобное тому, которое греки сочинили две с половиной тысячи лет назад. И если мир скатился до того, что пропажа трусов становится сегодня материалом для трагедии, не вина Пряжко в том, что он нам об этом говорит. Шекспир, наш современник: Игорь Яцко поставил шекспировского «Кориолана» в Школе драматического искусства. Это история великого воина, изгнанного из страны его же собственным народом. Но несмотря на это, он отказался напасть и отречься от своего родного города, за что попал в руки врагов. Конечно, вряд ли это можно назвать перенесенной под копирку ситуацией, связанной со Школой драматического искусства (смотри «Самая многосерийная мыльная опера»), но этот сюжет вполне мог бы стать очаровательным комментарием к тому, что Анатолий Васильев и его команда вынуждены выносить в собственном театре. Впрочем, помимо всевозможных аллюзий, спектакль интересен и как прекрасный образец театрального искусства.Лучшая женская роль в моноспектакле: Ольга Прихудайлова в «Да я хочу да». Изначально пьеса была поставлена Театром-группой «Поиск предмета», а теперь вышла еще и в постановке Центра драматургии и режиссуры. В этом монопредставлении Прихудйлова проделала хорошую работу, оживив монолог Молли — финальный монолог в «Улиссе» Джеймса Джойса. У меня вызывает скепсис, когда мужчина рассказывает о том, что значит быть женщиной, но Прихудайловой удалось прочитать текст Джойса как свой собственный и поделится с нами некоторыми секретами, которые нам всем — мужчинам и женщинам — лучше бы знать.Лучшая мужская роль в моноспектакле: Кирилл Плетнев в спектакле «Я - пулеметчик». Плетневу удается волшебным образом уравновешивать клавдиевскую ужасно жестокую, но при этом поэтическую пьесу об убийстве и смерти своим обаянием и доброжелательностью. Актер объединяет и украшает те контрасты, на которых Клавдиев выстраивает свою пьесу, таким образом Плетенев показывает тему насилия в городе и потерявшихся душ как раз так, как мы это привыкли воспринимать.Перевернувший привычные представления: Александр Матросов. Все знают, что «Мадам Бовари» Гюстава Флобера написана об Эмме Бовари. Так и сделано в Театре им. Пушкина: в яркой инсценировке повести, поставленной Аллой Сигаловой, Эмму Бовари играет «электрическая» Александра Урсуляк. Но благодаря тонко и подробно проработанной линии, связанной с многострадальным мужем Эммы, Чарльзом, Матросову удалось привнести новые мотивы в его привычную историю — так что мы увидели трагедию его героя будто бы впервые. Избежав внешнего театрального блеска, Матросов создает глубокую и подлиню человеческую историю. История на все времена: «Король Лир», поставленный Юрием Бутусовым в «Сатириконе» и Львом Додиным в Малом драматическом театре — Театре Европы (спектакль был сыгран в Москве в рамках фестиваля «Золотая маска»). Что может быть более своевременным, чем история о короле, который разрушил все на корню, но понять, что наделал, он сумел слишком поздно. Лиры Константина Райкина в «Сатириконе» и Петра Семака в Малом драматическом театре в очередной раз продемонстрировали нам эту удручающую правду.Театр года: “Et cetera”. Переехав в новое эффектное театральное здание на Чистых прудах, театр Александра Калягина великолепно продемонстрировал свои возможности в этом сезоне. (Смотри «Лучшая новая пьеса», «Лучший актер» и «Лучший спектакль»). Он представил четыре новых постановки — все разные, ни одна из которых не похожа на другую, но одинаково сложные по решению. Открыла сезон изобретательная, основанная на музыке театральная адаптация повести Михаила Булгакова «Морфий». Поддержала высоко взятую планку постановка пьесы Максима Курочкина «Подавлять и возбуждать». Завершилось все блистательными «Пожарами» Важди Муавада. Знаком достижений театра стал спектакль, который, я думаю, не получился — «Барабаны в ночи» Бертольта Брехта. Претенциозная и внешне замечательно сделанная, пусть и не всегда внятная и гармоничная постановка отметила московский режиссерский дебют бесспорно талантливого Уланбека Баялиева. “Et cetera” показал, что он готов экспериментировать с разными жанрами («Морфий»), обращаться к новой драме («Подавлять и возбуждать»), приглашать наиболее значительных зарубежных художников (Важди Муавад) и поддерживать еще никому не известные имена (Баялиев). Вот рецепт успеха.Человек года: Сергей Женовач. Сегодня этот человек первый в списке. После того, как он открыл Студию театрального искусства в 2005 году, Женовач утвердил свою позицию наиболее видного и популярного театрального художника столицы. Его театр выпустил три невероятно понравившихся зрителю спектакля — все это за несколько месяцев, между сентябрем и апрелем. Когда Женовач и/или его актеры получили половину из восьми возможных наград за драматическую форму на фестивале «Золотая маска», состоявшемся в апреле, он окончательно утвердил свой элитарный статус.Прощай: погребальный колокол отзвонил сполна в этом году. Михаил Ульянов (1927-2007) был актером, символом всего Советского периода в актерском искусстве. Как председатель Союза театральных деятелей (1986-1996) и художественный руководитель Театра им. Евг. Вахтангова (1987-2007) он помог театральному направлению сформироваться таким, каким мы знаем его сегодня. Кирилл Лавров (1925-2007) был другим символом советского времени, и в роли художественного руководителя Большого драматического театра в Санкт-Петербурге (1989-2007), и как президент Международной конфедерации театральных союзов (1992-2007), и занимая другие официальные посты, он был одной из самых значительных и любимых российских театральных фигур. Татьяна Лаврова (1938-2007), не имеющая никакого отношения к Кириллу Лаврову, одна из самых изящных актрис «Современника» и Московского художественного театра с 1960 по 1990 год. Виктор Гвоздицкий (1952-2007) прославился в легендарных постановках, сделанных известными режиссерами-экспериментаторами. Геннадий Бортников (1939 — 2007) был одним из самых популярных актеров с 1960 по 1980 годы. Русский театр заметно изменился с их уходом.