Пресса
5:00
2024
2023
2022
2021
2020
2019
2018
2017
2016
2015
2014
2013
2012
2011
2010
2009
2008
2007
2006
2005
2004
2003
2002
2001
2000
1999
1998
1997
1996
1995
1994
1993
0:00
Ни конца, ни света
Роман Должанский
Газета "Коммерсантъ" ,
02.10.2012
Московский театр Et Cetera показал первую премьеру сезона — спектакль "Ничего себе местечко для кормления собак" в постановке своего главного режиссера Роберта Стуруа со своим худруком Александром Калягиным в главной роли. Рассказывает РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ. Сюжет такой: где-то на окраине большого города — когда именно и где происходит действие, неизвестно, а имен и примет реальности в спектакле нет — живет торговец оружием. Время от времени у него дребезжит старенький телефонный аппарат, и вскоре после каждого звонка появляется очередной клиент, которому владелец подпольного склада сбывает очередное смертоносное устройство. Видимо, перед взором этого человека прошло уже немало людей: хорошо изучив слабую, подлую и кровожадную человеческую натуру, торговец развил в себе склонность к философии — ему предстоит поделиться с публикой и клиентами своими циничными, но неглупыми размышлениями о любви к деньгам и прочих пороках. Мы видим всего двух клиентов. Сначала появляется молодой человек, решивший покончить с собой — надо понимать, от неразделенной любви. Потом приходит женщина — она при трагических обстоятельствах потеряла мужа, поэтому возненавидела все человечество и хочет просто убивать. Когда мотивы и побуждения становятся известны, между молодыми героями, разумеется, пробегает какая-то искра интереса друг к другу. Торговцу между тем приходит в голову дьявольская идея — ведь один выстрел может удовлетворить обоих клиентов: женщина убьет, а молодой человек освободится от жизни. Но этому плану злодея не суждено осуществиться. Впрочем, может быть, что он на самом деле не злодей и как раз хотел спасти обоих — трудно утверждать наверняка. Еще труднее представить себе мотивы, которыми руководствовался театр, принимая к постановке пьесу неизвестного французского автора Тарика Нуи. Вероятно, она чем-то пленила воображение Роберта Стуруа — в программке он поясняет, что увидел в тексте притчу о конце света. Но при всем уважении к мастеру приходится признать, что в том виде, в котором пьеса представлена зрителю, ее выбор иначе, чем каким-то странным недоразумением, не назовешь. Сочинение даже не вторично, а третично — "притчевость" пьесы наивна и поверхностна. Впрочем, это было бы еще полбеды. Настоящая беда в том, что в ней попросту нечего играть актерам, и она выглядит этюдом, из которого не сделать полноценный вечер. Конечно, рука Роберта Стуруа, работающего по обыкновению вместе с художником Георгием Алекси-Месхишвили и композитором Гия Канчели, в спектакле узнается. Режиссер хочет как-то насытить, развить неполноценное сочинение. На пустыре, где продают оружие, возможно, когда-то был кинотеатр — от него остаются не только сломанные кресла, но и сидящая у пианино таперша в обносках, на экране же возникают кадры из старого черно-белого кино. Грохот и слепящие вспышки света в начале и финале спектакля должны напомнить о катастрофе мира. Несколько раз персонажи принимаются петь — видимо, ради пущего отстранения от реальности. Философствующий торговец появляется из трюма, как и положено нечистой силе, оттуда же он вылавливает рукояткой своей палки гранаты, пистолеты и револьверы. После того как его хитроумный план не удается (или удается), он, судя по всему, навсегда оставляет торговлю и сам собирается умереть — в финале спектакля телефон настойчиво звонит, но старик не обращает на него внимания и медленно удаляется прочь, в белесую изморозь. Впрочем, ничего из перечисленного по-настоящему не работает: пьеса и режиссура в данном случае проявляют бессилие друг друга. Вместе со всеми режиссерскими интервенциями "Ничего себе местечко..." длится чуть больше часа — и оставляет в недоумении: может, действительно, что-то важное сказать хотели? Но не смогли. С отсутствием содержательного материала актеры справляются по-разному. Наталья Благих и Сергей Давыдов — громкостью и неорганичным напором. Александр Калягин роль торговца всячески стремится усложнить и сделать объемной — он включает свои мягкость и раздражительность, жесткость и слабость, юмор и замешательство. Можно порассуждать о том, что торговец оружием способен был стать своего рода послесловием к мстительному Просперо, сыгранному актером год назад в "Буре" того же Роберта Стуруа. Но здесь ход "педалей" очень мал, только нажмет актер — а вот уже предел движения, и сложную партию этими инструментами не сыграть. Поэтому остается от спектакля досадное ощущение взаимной растерянности сцены и зала.