28.08.2024
"Хочется побыстрее нашей победы…": Александр Калягин рассказал о новом сезоне «Et Cetera» и переживаниях за бойцов
Анастасия Плешакова ,
Комсомольская правда
10.06.2024
«В театре возможно все, кроме пошлости и скуки»
Дарья Долинина ,
"Комсомольская правда. Самара"
01.03.2024
Наталья Баландина: "Каждая роль - это подарок"
Татьяна Алексеева ,
Театральная афиша столицы
21.01.2024
Новости культуры с Владиславом Флярковским: режиссер Ичэнь Лю о премьере "Чайной"
Телеканал "Россия-Культура"
13.01.2024
Программа "Слушаем! Мужской разговор" на "Радио России" с участием Александра Калягина
Радио России
Пресса
2024
2023
2022
2021
2020
2019
2018
2017
2016
2015
2014
2013
2012
2011
2010
2009
2008
2007
2006
2005
2002
2001
2000
1999
Анна Артамонова и её Чехов
Анастасия Разгуляева
Театральный журнал «i», Нижний Новгород ,
15.01.2016
Внешне Анна – настоящая чеховская героиня: изящная, большеглазая, задумчивая. В платьях той эпохи она смотрится совершенно естественно. Может быть, это внутреннее родство как-то определило более глубокий интерес к личности А.П.Чехова, нежели просто желание сыграть в его пьесах. Нет – не только сыграть, но прожить его жизнь, постичь его судьбу и разделить это знание со зрителями: все это привело к рождению пьесы «Ваш Чехов», основанной на документальных материалах и переписке великого русского драматурга.
Этот спектакль 12 октября был показан на сцене театра «Комедiя» - того самого, где 16 лет назад Анна начинала свой творческий путь. А ныне она приехала в alma mater в статусе режиссера и актрисы театра «Et cetera». Слово актрисе:
Своя дорога
Мама рассказывала, что я родилась артисткой – очень громко голосила! А впоследствии любила выступать, рядиться во всякие тряпочки, из лоскутков могла создать что-то интересное и придумать историю. Но на самом деле интерес к театру возник в школе. Когда я училась во 2 классе, наша учительница поставила сказку «Цветик-семицветик», и дала мне роль Жени – девочки, которая отрывает лепестки и загадывает желания. Мы играли этот спектакль два раза в месяц, а то и три, и на него ходили и смотрели! Я помню, как мои одноклассницы и одноклассники спрашивали: «Аня, а ты не боишься?» Какое там «боишься!» У меня никогда и ощущения не было, что можно чего-то бояться. Я помню только, как сильно, до слез, хотелось мне помочь мальчику, который в сказке не мог ходить, и как я изо всех сил отрывала этот последний лепесток и кричала волшебные слова.
В школе брала гитару, пела, выступала с песнями, выступала на всех праздниках, вечерах и получала от этого дикое удовольствие! А после 9 класса задумалась, куда идти дальше, и как-то, листая телефонный справочник, я увидела, что у нас есть театральное училище. Я даже не знала… И поехала. Поступила, и стала дальше идти по своей дороге. И ни о чем не жалею!
Театр «Комедiя»
В театр «Комедiя» я попала случайно. Театральное училище закончила хорошо, была горда собой, можно сказать, даже звездная болезнь развилась. Я была уверена, что меня ждет Москва – и поехала. Дошла до конкурса, а дальше меня скинули на платное отделение, и в МХАТе, и во ВГИКе. Естественно, таких денег не было, и я уехала, как побитая собака. Побродила, походила, хотела даже поселиться жить у нас в деревне… Но мама сказала: «Нет, тебе надо работать по профессии, ты многого добьешься. У нас в городе замечательные театры, зачем ты куда-то рвешься? Сходи и покажись!» Я маму любила, была девочка послушная… иногда… Собралась в театр Драмы, но, проходя по Маяковке (ныне Рождественская), увидела табличку «Нижегородский театр комедии». Батюшки, - думаю, - что за театр? Никогда здесь не была. Зашла. Увидела актеров. Они увидели меня и спрашивают: «Ты чейная, к кому пришла?» Я ответила, что ничейная, пришла показаться. И актрисы (!) в меня вцепились, говорят: «У нас такой нет!» (А еще говорят, что актрисы ревнивы к другим актрисам!) И повели к главному режиссёру Семену Эммануиловичу Лерману. Вечером по телевидению объявили, что театр комедии получает новое здание, и что в труппу принята молодая талантливая актриса. Я расстроилась, подумала: «Ну вот, уже взяли!» А оказалось, что это про меня сказали… Так и началась моя работа здесь.
Меня здесь любили, именно здесь была заложена хорошая база, я играла интересные роли, стала писать, петь. Замечательный актёр Игорь Боков предложил мне выступить на конкурсе «Поют актеры драматических театров». Я выступила, стала лауреатом, съездила на гала-концерт в театр Сатиры… И после этого мене опять захотелось в Москву. Не знаю, почему. Вроде все хорошо было, но мало, мало! И тянуло меня в Москву, как чеховскую героиню.
В Москве
Второй раз я ехала поступать, как в бой! Если в первый раз я всех жалела, то теперь ни на кого внимания не обращала. Захватила с собой младшую сестру, вскружила ей голову тем, что она актриса, и нас, двух сестричек, заметили и обеих взяли в ВГИК. Правда, сестренка учиться не стала – пока поступала, познакомилась со своим будущим мужем.
В Москве непросто, конечно. Это такая соковыжималка, которая всего тебя выжмет, а потом как жмых отбросит. Но я смогла удержаться. Я знала, зачем я ехала, и мне было очень интересно. Для меня ВГИК открыл искусство кино! Когда мы оказались в огромном просмотровом зале, и нам стали показывать фильмы, которые нигде больше не увидишь, и каждый день, и мировое кино, и отечественное… Я тогда попала под обаяние кинематографа навсегда. С мастером мне удивительно повезло. Владимир Александрович Грамматиков – очень чуткий человек, педагог – наверное, потому, что он работает с детьми, и его не обманешь. Он в любой роли всегда очень точно подсказывал какие-то важные детали. Мы были его первым курсом, я была самая взрослая и самая опытная, и мне давали роли возрастные, острохарактерные. А Владимир Александрович обожал именно такие роли и очень меня поддерживал – играть ярче, выпуклее, острее. Во ВГИКе, пообщавшись с кинорежиссерами, я поняла, что можно попробовать самой. Раньше мне казалось, что режиссёрами рождаются – нет, их так же учат, начиная с азов. И я рискнула, написала и отдала свои работы, и мастера, которые их прочитали – это были Владимир Иванович Хотиненко и Владимир Алексеевич Фенченко – сказали: «Срочно к нам!» Помню, как я переживала над тем, как объяснить мой переход В.А.Грамматикову. Но он всё понял и сказал мне: «Аня, иди с Богом! Я в тебе уверен. Единственное – доиграй дипломные спектакли». Так началась моя вторая жизнь во ВГИКе. Мой второй мастер, В.И. Хотиненко, помимо кинорежиссерских навыков, научил меня главному: «Уважать труд и стилистику другого человека». Все мы на курсе по молодости очень жестко друг друга критиковали, а Хотиненко настаивал, что мы - одно целое, мы – стая, мы должны друг друга уважать и каждую работу разбирать с позиций человека, который ее создал. А главное – он поверил в меня. Во ВГИКе я нашла свою любовь, Александра Ламакина (студента режиссёрского факультета), вышла замуж, совмещать учебу с рождением троих детей. Я ходила и снимала с пузом, потом рожала – и опять снимала. Дети для меня самое главное – это мой тыл, моя крепость. Я окружена такой любовью, что иногда не замечаешь никаких, даже самых больших трудностей. В кино снималась мало, и многие спрашивали – почему я не снимаюсь? Наверное, слишком разборчивая. Даже в Нижнем, в свои 16 лет, мне предложили сняться в фильме, но мне не понравился сценарий. Я шла по Покровке и сомневалась. А потом открыла книжку Ф.Г.Раневской, а там фраза: «Сняться в плохом фильме – это плевок в вечность!» Я закрыла книгу, позвонила на студию и отказалась. Так что, видимо, просто не везет с тем, что предлагают. Думаю, что все еще впереди: когда я стану старенькой, когда я стану лысой, я буду замечательной комической актрисой! (смеется)
«Et Сetera» и А.А.Калягин
В театр «Et cetera» я попала тоже, можно сказать, случайно. Мальчик-однокурсник собирался в этот театр и попросил меня помочь в показе – у него только со мной был комический отрывок. Мы пришли с ним, и, когда я увидела Сан Саныча, у меня включилась какая-то бешеная энергетика, он не стал сопротивляться и сказал: «Всё, мы ее берем». И так же, как было с театром «Комедiя» - я пришла сразу в новое здание, так и в калягинскую труппу я попала как раз тогда, когда построили новый театр. И когда наш театр отмечает юбилей переезда в новое здание – я отмечаю юбилей своего прихода в «Et cetera». Александр Александрович – удивительный человек. Он очень требователен – и к себе, и к другим. Он не терпит хамства по отношению к профессии, когда кто-то выпячивает себя. В любом цехе. Он принимает участие в каждом актере, интересуется, как кто сыграл, если сам лично не видел. Если что-то не получилось – поразбирает вместе, если удача – обязательно вызовет к себе и скажет, как ты замечательно сыграл! Устраивает просмотры редких фильмов. Помогает с жильем. Призывает: «Ребята, берите книги, читайте! Сейчас никто не читает, это катастрофа!» Он переживает за свой театр, душой болеет.
О своем спектакле
Спектакль «Ваш Чехов» - это моя первая режиссерская работа в театре. Мне всегда хотелось что-нибудь поставить в своем театре, но было очень страшно: я из того же цеха, «зеленая», молодая, да к тому же женщина. К женщинам-режиссерам всегда относятся несколько подозрительно. Смогу ли я поставить задачу, послушают ли меня? Когда я начала писать пьесу «Ваш Чехов», она писалась очень легко. Я была настолько увлечена, что материал находился и подбирался сам собой. Когда первый ее вариант был готов, завлит, Татьяна Грантовна, сказала: «Аня, как ты могла написать пьесу про Чехова, когда у нас нет Чехова?! Надо писать на конкретного актера». А я говорю: «Будет!» И стала искать. Я пересмотрела столько фотографий, что Чехов словно всегда был со мной. Я шла по улице и в каждом находила его черты: вот этот вроде похож, а у этого бородка как у Антона Палыча, а у этого – его прищур… И вдруг к нам в театр приходят два паренька, стоят у лифта, и один из них – вылитый Антон Павлович в молодости. Я не выдержала и даже крикнула: «Вот же он!» Мальчишка в испуге – чего я от него хочу? Он просто показываться пришел. А я говорю: «Ну вот же он, берите его скорей!» Мне отвечают: «Аня, ты еще на сцене его не видела, нельзя же брать человека сразу около лифта!» Я его попросила: «Скажи что-нибудь!» Он ответил: «Федя!» Я: «Жалко, что не Антон…» И показался Федя в тот день замечательно.
Я подала пьесу в Министерство культуры на грант – как молодой драматург и режиссер. Получилось так, что выиграла, но сообщили мне об этом поздно. И когда я узнала, на постановку оставалось два месяца. Срок небольшой, но благодаря своим молодым актёрам, их общему энтузиазму, горению, вдохновению спектакль состоялся. Это был дебют для всех – для меня, для актёров, для художника-постановщика Павла Ухлина, для художника по костюмам Натальи Лысяковой, для художника по свету Марины Копыловой. И мне за этот дебют не стыдно! С этим спектаклем нас в мае пригласили на фестиваль в Мелихово. Это было удивительное ощущение. Мы никогда так не играли! Там было все живое. Когда мы приехали, по прогнозам синоптиков был последний холодный день, уже со следующего дня наступало потепление. И на веранде, где мы должны были играть, холод стоял ужасный. А мы в легких платьицах, рубашечках… и вдруг прямо перед началом небеса раскрылись, потеплело. И вся природа была за нас! В сцене, где умирает художник Николай, вдруг резко поднялся ветер, он ударил по микрофончику, который висел над сценой, и получился звук грома. Когда ребята играли гимназические годы, начали гоготать гуси. В эпизоде у озера, где происходит первый поцелуй Лики и Антона, на сцену прибежала беременная кошка и, запутавшись в ногах влюблённых, стала тереться хвостом и мурлыкать. Такие невероятные спецэффекты не предусмотришь… Словно сам Антон Палыч помогал нам!
* * *
Спектакль «Ваш Чехов» относится к уникальному разряду «сердечных» спектаклей – постановок, рожденных в любви. Его негромкая задушевная атмосфера подкупает искренностью и молодым задором: почти все исполнители юны и непосредственны, и играют своих персонажей с увлечением и азартом. Документальность, положенная в основу спектакля, отнюдь не стала поводом для скуки: напротив, со страниц дневников, писем и путевых заметок встает перед нами облик живого Чехова – умного, наблюдательного, ироничного, даже озорного. И история его несчастной любви, которая позже была гениально пересказана в «Чайке».
Этот спектакль 12 октября был показан на сцене театра «Комедiя» - того самого, где 16 лет назад Анна начинала свой творческий путь. А ныне она приехала в alma mater в статусе режиссера и актрисы театра «Et cetera». Слово актрисе:
Своя дорога
Мама рассказывала, что я родилась артисткой – очень громко голосила! А впоследствии любила выступать, рядиться во всякие тряпочки, из лоскутков могла создать что-то интересное и придумать историю. Но на самом деле интерес к театру возник в школе. Когда я училась во 2 классе, наша учительница поставила сказку «Цветик-семицветик», и дала мне роль Жени – девочки, которая отрывает лепестки и загадывает желания. Мы играли этот спектакль два раза в месяц, а то и три, и на него ходили и смотрели! Я помню, как мои одноклассницы и одноклассники спрашивали: «Аня, а ты не боишься?» Какое там «боишься!» У меня никогда и ощущения не было, что можно чего-то бояться. Я помню только, как сильно, до слез, хотелось мне помочь мальчику, который в сказке не мог ходить, и как я изо всех сил отрывала этот последний лепесток и кричала волшебные слова.
В школе брала гитару, пела, выступала с песнями, выступала на всех праздниках, вечерах и получала от этого дикое удовольствие! А после 9 класса задумалась, куда идти дальше, и как-то, листая телефонный справочник, я увидела, что у нас есть театральное училище. Я даже не знала… И поехала. Поступила, и стала дальше идти по своей дороге. И ни о чем не жалею!
Театр «Комедiя»
В театр «Комедiя» я попала случайно. Театральное училище закончила хорошо, была горда собой, можно сказать, даже звездная болезнь развилась. Я была уверена, что меня ждет Москва – и поехала. Дошла до конкурса, а дальше меня скинули на платное отделение, и в МХАТе, и во ВГИКе. Естественно, таких денег не было, и я уехала, как побитая собака. Побродила, походила, хотела даже поселиться жить у нас в деревне… Но мама сказала: «Нет, тебе надо работать по профессии, ты многого добьешься. У нас в городе замечательные театры, зачем ты куда-то рвешься? Сходи и покажись!» Я маму любила, была девочка послушная… иногда… Собралась в театр Драмы, но, проходя по Маяковке (ныне Рождественская), увидела табличку «Нижегородский театр комедии». Батюшки, - думаю, - что за театр? Никогда здесь не была. Зашла. Увидела актеров. Они увидели меня и спрашивают: «Ты чейная, к кому пришла?» Я ответила, что ничейная, пришла показаться. И актрисы (!) в меня вцепились, говорят: «У нас такой нет!» (А еще говорят, что актрисы ревнивы к другим актрисам!) И повели к главному режиссёру Семену Эммануиловичу Лерману. Вечером по телевидению объявили, что театр комедии получает новое здание, и что в труппу принята молодая талантливая актриса. Я расстроилась, подумала: «Ну вот, уже взяли!» А оказалось, что это про меня сказали… Так и началась моя работа здесь.
Меня здесь любили, именно здесь была заложена хорошая база, я играла интересные роли, стала писать, петь. Замечательный актёр Игорь Боков предложил мне выступить на конкурсе «Поют актеры драматических театров». Я выступила, стала лауреатом, съездила на гала-концерт в театр Сатиры… И после этого мене опять захотелось в Москву. Не знаю, почему. Вроде все хорошо было, но мало, мало! И тянуло меня в Москву, как чеховскую героиню.
В Москве
Второй раз я ехала поступать, как в бой! Если в первый раз я всех жалела, то теперь ни на кого внимания не обращала. Захватила с собой младшую сестру, вскружила ей голову тем, что она актриса, и нас, двух сестричек, заметили и обеих взяли в ВГИК. Правда, сестренка учиться не стала – пока поступала, познакомилась со своим будущим мужем.
В Москве непросто, конечно. Это такая соковыжималка, которая всего тебя выжмет, а потом как жмых отбросит. Но я смогла удержаться. Я знала, зачем я ехала, и мне было очень интересно. Для меня ВГИК открыл искусство кино! Когда мы оказались в огромном просмотровом зале, и нам стали показывать фильмы, которые нигде больше не увидишь, и каждый день, и мировое кино, и отечественное… Я тогда попала под обаяние кинематографа навсегда. С мастером мне удивительно повезло. Владимир Александрович Грамматиков – очень чуткий человек, педагог – наверное, потому, что он работает с детьми, и его не обманешь. Он в любой роли всегда очень точно подсказывал какие-то важные детали. Мы были его первым курсом, я была самая взрослая и самая опытная, и мне давали роли возрастные, острохарактерные. А Владимир Александрович обожал именно такие роли и очень меня поддерживал – играть ярче, выпуклее, острее. Во ВГИКе, пообщавшись с кинорежиссерами, я поняла, что можно попробовать самой. Раньше мне казалось, что режиссёрами рождаются – нет, их так же учат, начиная с азов. И я рискнула, написала и отдала свои работы, и мастера, которые их прочитали – это были Владимир Иванович Хотиненко и Владимир Алексеевич Фенченко – сказали: «Срочно к нам!» Помню, как я переживала над тем, как объяснить мой переход В.А.Грамматикову. Но он всё понял и сказал мне: «Аня, иди с Богом! Я в тебе уверен. Единственное – доиграй дипломные спектакли». Так началась моя вторая жизнь во ВГИКе. Мой второй мастер, В.И. Хотиненко, помимо кинорежиссерских навыков, научил меня главному: «Уважать труд и стилистику другого человека». Все мы на курсе по молодости очень жестко друг друга критиковали, а Хотиненко настаивал, что мы - одно целое, мы – стая, мы должны друг друга уважать и каждую работу разбирать с позиций человека, который ее создал. А главное – он поверил в меня. Во ВГИКе я нашла свою любовь, Александра Ламакина (студента режиссёрского факультета), вышла замуж, совмещать учебу с рождением троих детей. Я ходила и снимала с пузом, потом рожала – и опять снимала. Дети для меня самое главное – это мой тыл, моя крепость. Я окружена такой любовью, что иногда не замечаешь никаких, даже самых больших трудностей. В кино снималась мало, и многие спрашивали – почему я не снимаюсь? Наверное, слишком разборчивая. Даже в Нижнем, в свои 16 лет, мне предложили сняться в фильме, но мне не понравился сценарий. Я шла по Покровке и сомневалась. А потом открыла книжку Ф.Г.Раневской, а там фраза: «Сняться в плохом фильме – это плевок в вечность!» Я закрыла книгу, позвонила на студию и отказалась. Так что, видимо, просто не везет с тем, что предлагают. Думаю, что все еще впереди: когда я стану старенькой, когда я стану лысой, я буду замечательной комической актрисой! (смеется)
«Et Сetera» и А.А.Калягин
В театр «Et cetera» я попала тоже, можно сказать, случайно. Мальчик-однокурсник собирался в этот театр и попросил меня помочь в показе – у него только со мной был комический отрывок. Мы пришли с ним, и, когда я увидела Сан Саныча, у меня включилась какая-то бешеная энергетика, он не стал сопротивляться и сказал: «Всё, мы ее берем». И так же, как было с театром «Комедiя» - я пришла сразу в новое здание, так и в калягинскую труппу я попала как раз тогда, когда построили новый театр. И когда наш театр отмечает юбилей переезда в новое здание – я отмечаю юбилей своего прихода в «Et cetera». Александр Александрович – удивительный человек. Он очень требователен – и к себе, и к другим. Он не терпит хамства по отношению к профессии, когда кто-то выпячивает себя. В любом цехе. Он принимает участие в каждом актере, интересуется, как кто сыграл, если сам лично не видел. Если что-то не получилось – поразбирает вместе, если удача – обязательно вызовет к себе и скажет, как ты замечательно сыграл! Устраивает просмотры редких фильмов. Помогает с жильем. Призывает: «Ребята, берите книги, читайте! Сейчас никто не читает, это катастрофа!» Он переживает за свой театр, душой болеет.
О своем спектакле
Спектакль «Ваш Чехов» - это моя первая режиссерская работа в театре. Мне всегда хотелось что-нибудь поставить в своем театре, но было очень страшно: я из того же цеха, «зеленая», молодая, да к тому же женщина. К женщинам-режиссерам всегда относятся несколько подозрительно. Смогу ли я поставить задачу, послушают ли меня? Когда я начала писать пьесу «Ваш Чехов», она писалась очень легко. Я была настолько увлечена, что материал находился и подбирался сам собой. Когда первый ее вариант был готов, завлит, Татьяна Грантовна, сказала: «Аня, как ты могла написать пьесу про Чехова, когда у нас нет Чехова?! Надо писать на конкретного актера». А я говорю: «Будет!» И стала искать. Я пересмотрела столько фотографий, что Чехов словно всегда был со мной. Я шла по улице и в каждом находила его черты: вот этот вроде похож, а у этого бородка как у Антона Палыча, а у этого – его прищур… И вдруг к нам в театр приходят два паренька, стоят у лифта, и один из них – вылитый Антон Павлович в молодости. Я не выдержала и даже крикнула: «Вот же он!» Мальчишка в испуге – чего я от него хочу? Он просто показываться пришел. А я говорю: «Ну вот же он, берите его скорей!» Мне отвечают: «Аня, ты еще на сцене его не видела, нельзя же брать человека сразу около лифта!» Я его попросила: «Скажи что-нибудь!» Он ответил: «Федя!» Я: «Жалко, что не Антон…» И показался Федя в тот день замечательно.
Я подала пьесу в Министерство культуры на грант – как молодой драматург и режиссер. Получилось так, что выиграла, но сообщили мне об этом поздно. И когда я узнала, на постановку оставалось два месяца. Срок небольшой, но благодаря своим молодым актёрам, их общему энтузиазму, горению, вдохновению спектакль состоялся. Это был дебют для всех – для меня, для актёров, для художника-постановщика Павла Ухлина, для художника по костюмам Натальи Лысяковой, для художника по свету Марины Копыловой. И мне за этот дебют не стыдно! С этим спектаклем нас в мае пригласили на фестиваль в Мелихово. Это было удивительное ощущение. Мы никогда так не играли! Там было все живое. Когда мы приехали, по прогнозам синоптиков был последний холодный день, уже со следующего дня наступало потепление. И на веранде, где мы должны были играть, холод стоял ужасный. А мы в легких платьицах, рубашечках… и вдруг прямо перед началом небеса раскрылись, потеплело. И вся природа была за нас! В сцене, где умирает художник Николай, вдруг резко поднялся ветер, он ударил по микрофончику, который висел над сценой, и получился звук грома. Когда ребята играли гимназические годы, начали гоготать гуси. В эпизоде у озера, где происходит первый поцелуй Лики и Антона, на сцену прибежала беременная кошка и, запутавшись в ногах влюблённых, стала тереться хвостом и мурлыкать. Такие невероятные спецэффекты не предусмотришь… Словно сам Антон Палыч помогал нам!
* * *
Спектакль «Ваш Чехов» относится к уникальному разряду «сердечных» спектаклей – постановок, рожденных в любви. Его негромкая задушевная атмосфера подкупает искренностью и молодым задором: почти все исполнители юны и непосредственны, и играют своих персонажей с увлечением и азартом. Документальность, положенная в основу спектакля, отнюдь не стала поводом для скуки: напротив, со страниц дневников, писем и путевых заметок встает перед нами облик живого Чехова – умного, наблюдательного, ироничного, даже озорного. И история его несчастной любви, которая позже была гениально пересказана в «Чайке».
Беседовала Анастасия Разгуляева