Александр Калягин: «Мы уже все под лупой». Театр «Et Cetera» открыл свой 25-й сезон

Московские театры вовсю продолжают открывать сезоны вопреки яростным призывам критического сообщества не делать этого из-за суда над Серебренниковым и делом его «Седьмой студии». Так, после Олега Меньшикова в Ермоловском свою труппу на открытие собрал Александр Калягин, по своей общественной должности отвечающий за Союз театральных деятелей России.

И начал он не за упокой происходящего в театральном мире, а за здравие. Прежде всего своих сотрудников. Поздравили тех, у кого случился юбилей, — актриса Дмитриева и продюсер театра Давид Смелянский. Продюсеру кроме цветов подарили «Продюсеров» — видеопарафраз на тему одного из самых популярных спектаклей театра, который так и называется — «Продюсеры».

— Давид Яковлевич несколько лет назад принес в театр этот материал, мы получили от американцев лицензию на право ее использования, и «Продюсеры» стали хитом, — сказал Сан Саныч.

Дальше Калягин озвучил планы 25-го юбилейного сезона. Главный пункт — окончательное завершение строительства театра, открытого в 2005 году. Театр-то открыли, но 15 лет он ждет, чтобы стать комфортным и пригодным для жизни театра и людей, в нем работающих. Леонид Ошарин, директор, радует сообщением, что вместо октября будущего года театр достроится досрочно.

— В апреле, поэтому нам потребуется в ноябре технический перерыв. Большая часть этого здания будет работать, а репетировать придется в другом месте, но уже 17 ноября вернемся в нормальный режим.

Благодаря этому наконец у «Et Cetera» появится и репетиционный зал (пока репетируют в Эфросовском зале), карманы для хранения декораций (сейчас их возят с другого конца Москвы), гардероб, фойе и буфет наконец будут разделены, и спектакли параллельно будут играться в Большом и Малом залах. До сих пор это было невозможно, поскольку никакой изоляции между Большим и Эфросовским залами не было.

Ставить в юбилейном сезоне, как сообщил артистам худрук, будут Адольф Шапиро, Александр Морфов. В Музее Бахрушина откроется выставка, посвященная юбилею театра, будет четырехсерийная программа о нас на канале «Культура». А 2 февраля мы по-домашнему отметим наш юбилей, для общественности он будет в апреле. Что еще могу сказать, мои дорогие? Мы встретились, все живы-здоровы, и все зависит от нас. Только от нас самих.


После окончания сбора труппы Александр Калягин дал интервью «МК».


— Наверное, ты будешь спрашивать про Серебренникова?

— Без этого сейчас нельзя, Александр Александрович.

— Подписав ряд писем в его защиту, а также в защиту Алексея Малобродского, я думаю так: он порядочный человек. Хотя мы мало знакомы, но мне кажется, что он живет искусством. Но с другой стороны, в финансовых делах надо быть аккуратным и ответственным. Как здесь, в театре, так и в Союзе театральных деятелей я всегда предупреждаю, я контролирую, по сто раз стараюсь влезть во все дела и только тогда подпишу бумаги. Я нанял своего юриста, хотя у нас юридическая служба идеальная, но я привлек специалиста со стороны. Более того, все финансовые бумаги у нас просматривает еще и секретариат — а это 20 человек. Короче, любой вопрос, связанный с недвижимостью, финансами, требует проверки и контроля. Поэтому и Кирилл Серебренников должен был работать в этом смысле тщательнее. Я его защищаю, но меня спрашивают: «Все хорошо, а где деньги?» Я молчу. «А почему документы уничтожили?» — я молчу.
— А почему вы молчите?

— А я не знаю ответов. Я бы рад ответить, но сам факт отсутствия документов нехороший. В Америке, например, иметь проблемы с налоговой — значит испортить себе биографию, это крест. Я никогда не забуду случая, с которым столкнулся, когда ставил «Ревизора» в университете в Кливленде. Когда мы говорили о страхе, а в репетиции этот момент не получался, я созвал всех и спросил: «Вы в Америке чего-нибудь, кого-нибудь боитесь? Перечисляю: маму, бабушку, родных, учителя?», они начинают шептаться, а тот парень, который репетировал Городничего, вышел вперед и сказал: «Честно сказать, Александр, мы только налоговую инспекцию боимся». Я был потрясен. И это действительно так.

А с другой стороны, хочется спросить власть: «Ребята, вы же под домашний арест Васильеву отправили, а она миллиардами ворочала. И ничего».

— Вы открыли сезон, радовались друг другу, а коллеги призывают не открывать, потому что домашний арест Серебренникова, в общем-то, беда в театральном мире. Может быть, действительно избежать публичных открытий?

— Мне кажется, это не умно. Протесты и выступления актеров связаны могут быть только с экономическим положением: не платят, маленькие зарплаты, задерживают выплаты, украли, ну и так далее. Все остальное — политика, а это смешивать нельзя. В одну корзину Серебренникова и Путина — смешно, бред. Есть экономические ошибки, есть следовательские ошибки, режиссерские ошибки. Столько нагородили плохих законов, и если их читать, волосы дыбом становятся. Столько нагородили, что мы уже все под лупой.

— У вас, как у председателя Театрального союза, нет ощущения, что громкое дело Серебренникова расколет не только само театральное сообщество, но и союз?

— Нет, мне так не кажется. Меня больше политическая обстановка пугает. То, что произошло с Кириллом Серебренниковым, это нехорошо, но поверь, гонений на художников никто не делает. Мы же помним те времена, когда приходилось согласовывать репертуар и каждый шаг. Сейчас делай что хочешь. В каждом обществе всегда есть своя фронда. Есть люди, которые всегда противостоят чему-то. Но я не верю, что многого можно добиться путем конфронтации. Разрушить можно, а построить… А Союз театральных деятелей не при советском режиме родился, у него хорошая генетика.