14.11.2019
Улица джаза
Домашний очаг
13.11.2019
Над кем смеетесь? Как в театрах показывают "Ревизора"
РИА Новости "Культура"
12.11.2019
В театре Et Cetera состоится музыкальный вечер «Город Калягинск. Улица Джаза»
7дней.ru
17.10.2019
В Калининграде покажут трагикомедию о тайнах, скрытых в мобильном телефоне
Карина Мызникова ,
Клопс
12.10.2019
Ревизор едет в Берлин!
Germany24.ru
11.10.2019
Театр Et Cetera во главе с Калягиным отправился в Берлин для участия в "Русских сезонах"
ТАСС
10.10.2019
Et Cetera везет "Ревизора" в Берлин
Театрал
10.10.2019
"Моя жизнь" по повести Антона Павловича Чехова
Мир женской политики
09.10.2019
Театр Et Cetera представит премьеру спектакля "Моя жизнь" по Чехову
РИА Новости
07.10.2019
«Моя жизнь»: свежий взгляд режиссера на повесть Чехова
Дарья Завгородняя ,
Вечерняя Москва
04.10.2019
В Берлин едет "Ревизор"
Берлинский телеграф
04.10.2019
Молодые артисты выбирают Серебряный век и любовь в переломное для страны время
Дарья Завгородняя ,
Вечерняя Москва
02.10.2019
На сцене театра «Et Cetera» состоится премьера спектакля «Циники»
Дмитрий Туницын ,
7дней.ру
02.10.2019
В Театре "Et Cetera" под руководством Калягина инсценировали роман Мариенгофа "Циники"
ТАСС
01.10.2019
"Ревизор.Версия" Роберта Стуруа летит в Берлин
Анна Тимина ,
Театрал
01.10.2019
Полина Золотовицкая поставила спектакль по роману Анатолия Мариенгофа
Театрал
25.09.2019
Александр Калягин обвел вокруг пальца чиновников города N
Анастасия Плешакова ,
Комсомольская правда
30.05.2019
Кузбасское сердце — не камень: московский театр "Et Cetera" побывал на разрезе компании ЗАО "Стройсервис"
Вячеслав Ворожейкин ,
Газета Кемерово
27.05.2019
История любви, или как "Стройсервис" подарил детям праздник
vse42.ru
18.03.2019
На открытии арт-проекта «Город Калягинск» выступит пианист Борис Березовский
7дней.ру
11.03.2019
В театре Александра Калягина стартует новый арт-проект
Домашний очаг
11.03.2019
Пианист Борис Березовский построит «Артгородок»
Classical music news
07.03.2019
В Театре Александра Калягина стартует новый арт-проект - "Город Калягинск"
Музыкальный Клондайк
05.02.2019
Рустам Ибрагимбеков отмечает 80-летний юбилей премьерой своего спектакля в Москве
Ольга Свистунова ,
ТАСС
29.01.2019
Рустам Ибрагимбеков к 80-летию поставил спектакль по своей новой пьесе в Москве
ТАСС
10.01.2019
В зоне доступа
Владислав Можайский
Пресса
2019
2018
2017
2016
2015
2014
2013
2012
2011
2010
2009
2008
2007
2006
2005
2004
2003
2002
2000
1999
1998
1997
1996
1995
Магнетизм Калягина
Екатерина Дмитриевская
Экран и сцена ,
25.05.2017
Наш юбиляр не любит пустословия. Вот почему свое 75-летие Александр Александрович КАЛЯГИН решил отметить на сцене собственного театра “Et Cetera” новой работой. Премьера Роберта Стуруа “Ревизор. Версия” – подарок-сюрприз зрителям. “Реприманд неожиданный” кроется в том, что всенародно любимый артист предстанет в образе Хлестакова. Когда-то в репертуаре театра был “Дон Кихот” Александра Морфова, увидевшего Калягина в заглавной роли. Санчо Пансу сыграл артист Вахтанговского театра Владимир СИМОНОВ. Именно его, многолетнего партнера Калягина, мы попросили поделиться своими мыслями о юбиляре.
– Впервые я увидел Александра Александровича на Казанском вокзале. Он был в кожаной куртке и клетчатой кепочке. Стоял, подняв воротник, чтобы его не узнали, кого-то встречал. Я не мог тогда представить, что судьба подарит мне счастье выходить с ним на одну сцену. До того, как мы познакомились с Александром Александровичем, я много слышал о нем. Мне говорили: “Ты не видел этот фильм с Калягиным? Обязательно пойди!”. Александр Александрович был и остается актером № 1 – так считали мои однокурсники по Щукинскому училищу, и так оно и есть. Дело не в том, как он выглядит в той или иной роли, а в том, ЧТО он делает со зрителем.
Сегодня очень сильно изменилось отношение к артисту. На него смотрят как на модель, внешний облик выходит на передний план. Калягин же заряжает зал колоссальной внутренней энергией. Как тонко он создает свои роли, с каким мастерством, когда невозможно понять, как это все “сшито”. Мы давно играем “Лица” – спектакль по рассказам Чехова, и до сих пор я получаю огромное наслаждение от его существования на сцене. Если я что-то умею, то могу сказать с уверенностью: очень многое я взял от Александра Александровича, именно от него как учителя. Я вижу, что он делает, и моя природа актерская, обезьянья, отзывается. Я пытаюсь повторить его опыт, основанный на знании человеческой души.
– Какие его роли вам особенно близки?
– В разное время они были разными. Мы давно дружим, давно играем вместе. Когда-то во МХАТе стоял как завороженный и смотрел, как он играл Ленина в “Так победим!” (я участвовал в спектакле), это было настоящее чудо. Я испытал щенячий восторг от Оргона в “Тартюфе” Эфроса. Мне очень нравилось, как он играл Федю Протасова в его же “Живом трупе”. К сожалению, жизнь спектакля Анатолия Васильевича оказалась недолгой, но у меня сохранилось сильнейшее впечатление от этой роли.
Калягин в кино – отдельная тема. Одна из безусловных вершин – Платонов в “Неоконченной пьесе для механического пианино”. В наших поездках по России к Александру Александровичу нередко подходили люди, говорили, что они воспитаны на этом фильме.
– Мне тоже кажется, что Платонов в “Неоконченной пьесе” – не только одна из лучших ролей Калягина, но и, быть может, одна из идеальных работ в чеховском репертуаре на все времена. Для вас Чехов и его произведения – линия судьбы. Ведь вы сыграли Треплева, Тригорина, Войницкого, сейчас играете Серебрякова в “Дяде Ване” Римаса Туминаса. И для вас, и для Калягина Чехов – особый автор. Автор, с которым можно прожить жизнь. Ваш общий спектакль “Лица” по рассказам Антона Павловича до сих пор в репертуаре. Я знаю, что он возник случайно. Из концертной, гастрольной программы, где вы с Александром Александровичем попробовали сыграть вместе несколько чеховских миниатюр.
– С одной стороны – случайно. Но совсем не случаен автор. Мы же не стали делать отрывочки из Шекспира, Мольера, Островского. Александр Александрович считает Чехова значимой и знаковой фигурой в своей жизни. Через понимание Антона Павловича, через его драматургию, его прозу он приходит к ролям в пьесах других драматургов. То же самое происходит и со мной. Чехов – мой любимый писатель с детства. Когда я поступал в Щукинское училище, читал Чехова, позже играл Чехова в курсовых работах, видел множество постановок его пьес, в том числе зарубежных. Мы с Александром Александровичем чувствуем Чехова настолько близко, что нам в спектакле “Лица” не нужен был третий, переводчик, то есть режиссер. Режиссером стал Калягин. Но чудо в том, что “Лица” мы играем 26 лет. Никогда нам в голову не приходило взяться за что-то новенькое. Чем ближе мы подходим к Чехову, тем дальше он от нас уходит. Он для нас всегда нов. Так силен Чехов и посланное нам Богом понимание этого материала. Ирония, юмор, печаль, трагедия – и все это вместе. Уход человека из жизни трагичен, а зал умирает от смеха. Только Антон Павлович в “Дипломате” мог соединить, казалось бы, несоединимое.
– Федор Иванович Шаляпин спрашивал Ольгу Осиповну Садовскую: “Как это вы можете так играть? <…> Теперь-то и свах таких нет”, и актриса отвечала: “Да ведь жизнь-то наша, она завсегда одинаковая”. Я недавно пересматривала “Лица” и обратила внимание, что многие моменты, раньше не замеченные, звучат до боли современно.
– Чеховские рассказы содержат вечные формулы. Люди смеются не тому, как жили когда-то. Чеховские ситуации накладываются на ситуации сегодняшнего дня как калька. Послушайте рассуждения какого-нибудь деятеля по телевидению и сравните с разглагольствованиями помещика Камышева в исполнении Калягина в рассказе “На чужбине”. Поразительное сходство! То же и с “Психопатами”. Поменяйте фамилии, и возникнет стойкое ощущение, что действие происходит сейчас. К сожалению, никто ничему не учится, человек все равно живет так, как велят ему гены, ментальность.
Я видел, как играют те же рассказы другие актеры. Но то, что делает Александр Александрович (я пытаюсь не отставать от него), потрясающе.
– Я читала интервью Александра Александровича, где он очень тепло говорит о вас: “Работать с Симоновым легко и понятно. Мы познакомились в Художественном театре и с того времени мы с ним дружим”. Эти слова дорогого стоят. Попробуем кратко охарактеризовать Калягина как партнера.
– Партнерство – это как в танце: пара становится одним существом, единым целым. Калягин – идеальный партнер, если ты играешь чуть-чуть по-иному, тебе по-иному отвечают. Когда флюиды, нюансы перелетают от одного к другому, это сродни состоянию почти наркотическому. Я редко встречаю подобное партнерство. Я видел его в работе с такими актерами, как Юрий Богатырев, Анастасия Вертинская, Татьяна Лаврова, Станислав Любшин. Но при этом он всегда был во главе, такова его природа – приковывать к себе намного больше внимания, чем остальные.
Говорят: он сложный человек. Мне же с ним легко. Наверное, мы и в сложностях похожи, в своем отношении к предмету искусства, театру, кино. Мы можем долго не видеться, встречаться только на спектакле или в какой-нибудь поездке, где теснее общаемся. Не могу назвать ни одного человека, с которым у меня было бы настолько близкое чувство юмора, как с Александром Александровичем.
Актеры вообще не дружат, природа не позволяет. Но тут природа сделала выходной и открыла для нас эти створки дружбы. Я не идеализирую наших отношений. Много было всего, обиды, непонимание, предложения того, что я не принимаю. Жизнь – не крем-брюле. Но это была проверка на прочность. Я слишком дорожу нашей дружбой, поэтому не хочу об этом много говорить.
– Со спектаклем “Лица” вы объехали множество российских фестивалей, показывали его за рубежом.
– Это правда. Мы объехали всю Россию и полмира. Везде нас встречали по-разному, но одинаково хорошо. В Японии, например, зритель необыкновенно трогательный. Играли мы без перевода, каждому рассказу предшествовал пересказ фабулы по-японски. Публика смеялась, она воспринимала эти пересказы как анекдоты. Но когда мы играли, в зале стояла гробовая тишина. Зрители ловили каждое слово, слушали текст, как пение птиц, смотрели спектакль как произведение искусства. Среди публики было много студентов, изучающих русский язык и русскую литературу в университетах. Мы играли в Америке, в Европе, и везде нас хорошо понимали.
Я мог бы долго говорить об Александре Александровиче как о феномене, совершенно уникальном явлении. Он как сильнейший магнит, притягивающий к себе. Это божий дар, но им нужно уметь распорядиться. Александр Александрович умеет. Даже если он отказывается от роли, он делает это разумно. Он очень умный артист. Есть актеры, которым необходим кто-то, чтобы направлять, контролировать. Он же в ладах с самим собой. Все успевает. Калягин – председатель Союза театральных деятелей, и у него это прекрасно получается. Он работает, творит. Бог дал ему мощный заряд. Для меня величайшее счастье быть рядом.
– Впервые я увидел Александра Александровича на Казанском вокзале. Он был в кожаной куртке и клетчатой кепочке. Стоял, подняв воротник, чтобы его не узнали, кого-то встречал. Я не мог тогда представить, что судьба подарит мне счастье выходить с ним на одну сцену. До того, как мы познакомились с Александром Александровичем, я много слышал о нем. Мне говорили: “Ты не видел этот фильм с Калягиным? Обязательно пойди!”. Александр Александрович был и остается актером № 1 – так считали мои однокурсники по Щукинскому училищу, и так оно и есть. Дело не в том, как он выглядит в той или иной роли, а в том, ЧТО он делает со зрителем.
Сегодня очень сильно изменилось отношение к артисту. На него смотрят как на модель, внешний облик выходит на передний план. Калягин же заряжает зал колоссальной внутренней энергией. Как тонко он создает свои роли, с каким мастерством, когда невозможно понять, как это все “сшито”. Мы давно играем “Лица” – спектакль по рассказам Чехова, и до сих пор я получаю огромное наслаждение от его существования на сцене. Если я что-то умею, то могу сказать с уверенностью: очень многое я взял от Александра Александровича, именно от него как учителя. Я вижу, что он делает, и моя природа актерская, обезьянья, отзывается. Я пытаюсь повторить его опыт, основанный на знании человеческой души.
– Какие его роли вам особенно близки?
– В разное время они были разными. Мы давно дружим, давно играем вместе. Когда-то во МХАТе стоял как завороженный и смотрел, как он играл Ленина в “Так победим!” (я участвовал в спектакле), это было настоящее чудо. Я испытал щенячий восторг от Оргона в “Тартюфе” Эфроса. Мне очень нравилось, как он играл Федю Протасова в его же “Живом трупе”. К сожалению, жизнь спектакля Анатолия Васильевича оказалась недолгой, но у меня сохранилось сильнейшее впечатление от этой роли.
Калягин в кино – отдельная тема. Одна из безусловных вершин – Платонов в “Неоконченной пьесе для механического пианино”. В наших поездках по России к Александру Александровичу нередко подходили люди, говорили, что они воспитаны на этом фильме.
– Мне тоже кажется, что Платонов в “Неоконченной пьесе” – не только одна из лучших ролей Калягина, но и, быть может, одна из идеальных работ в чеховском репертуаре на все времена. Для вас Чехов и его произведения – линия судьбы. Ведь вы сыграли Треплева, Тригорина, Войницкого, сейчас играете Серебрякова в “Дяде Ване” Римаса Туминаса. И для вас, и для Калягина Чехов – особый автор. Автор, с которым можно прожить жизнь. Ваш общий спектакль “Лица” по рассказам Антона Павловича до сих пор в репертуаре. Я знаю, что он возник случайно. Из концертной, гастрольной программы, где вы с Александром Александровичем попробовали сыграть вместе несколько чеховских миниатюр.
– С одной стороны – случайно. Но совсем не случаен автор. Мы же не стали делать отрывочки из Шекспира, Мольера, Островского. Александр Александрович считает Чехова значимой и знаковой фигурой в своей жизни. Через понимание Антона Павловича, через его драматургию, его прозу он приходит к ролям в пьесах других драматургов. То же самое происходит и со мной. Чехов – мой любимый писатель с детства. Когда я поступал в Щукинское училище, читал Чехова, позже играл Чехова в курсовых работах, видел множество постановок его пьес, в том числе зарубежных. Мы с Александром Александровичем чувствуем Чехова настолько близко, что нам в спектакле “Лица” не нужен был третий, переводчик, то есть режиссер. Режиссером стал Калягин. Но чудо в том, что “Лица” мы играем 26 лет. Никогда нам в голову не приходило взяться за что-то новенькое. Чем ближе мы подходим к Чехову, тем дальше он от нас уходит. Он для нас всегда нов. Так силен Чехов и посланное нам Богом понимание этого материала. Ирония, юмор, печаль, трагедия – и все это вместе. Уход человека из жизни трагичен, а зал умирает от смеха. Только Антон Павлович в “Дипломате” мог соединить, казалось бы, несоединимое.
– Федор Иванович Шаляпин спрашивал Ольгу Осиповну Садовскую: “Как это вы можете так играть? <…> Теперь-то и свах таких нет”, и актриса отвечала: “Да ведь жизнь-то наша, она завсегда одинаковая”. Я недавно пересматривала “Лица” и обратила внимание, что многие моменты, раньше не замеченные, звучат до боли современно.
– Чеховские рассказы содержат вечные формулы. Люди смеются не тому, как жили когда-то. Чеховские ситуации накладываются на ситуации сегодняшнего дня как калька. Послушайте рассуждения какого-нибудь деятеля по телевидению и сравните с разглагольствованиями помещика Камышева в исполнении Калягина в рассказе “На чужбине”. Поразительное сходство! То же и с “Психопатами”. Поменяйте фамилии, и возникнет стойкое ощущение, что действие происходит сейчас. К сожалению, никто ничему не учится, человек все равно живет так, как велят ему гены, ментальность.
Я видел, как играют те же рассказы другие актеры. Но то, что делает Александр Александрович (я пытаюсь не отставать от него), потрясающе.
– Я читала интервью Александра Александровича, где он очень тепло говорит о вас: “Работать с Симоновым легко и понятно. Мы познакомились в Художественном театре и с того времени мы с ним дружим”. Эти слова дорогого стоят. Попробуем кратко охарактеризовать Калягина как партнера.
– Партнерство – это как в танце: пара становится одним существом, единым целым. Калягин – идеальный партнер, если ты играешь чуть-чуть по-иному, тебе по-иному отвечают. Когда флюиды, нюансы перелетают от одного к другому, это сродни состоянию почти наркотическому. Я редко встречаю подобное партнерство. Я видел его в работе с такими актерами, как Юрий Богатырев, Анастасия Вертинская, Татьяна Лаврова, Станислав Любшин. Но при этом он всегда был во главе, такова его природа – приковывать к себе намного больше внимания, чем остальные.
Говорят: он сложный человек. Мне же с ним легко. Наверное, мы и в сложностях похожи, в своем отношении к предмету искусства, театру, кино. Мы можем долго не видеться, встречаться только на спектакле или в какой-нибудь поездке, где теснее общаемся. Не могу назвать ни одного человека, с которым у меня было бы настолько близкое чувство юмора, как с Александром Александровичем.
Актеры вообще не дружат, природа не позволяет. Но тут природа сделала выходной и открыла для нас эти створки дружбы. Я не идеализирую наших отношений. Много было всего, обиды, непонимание, предложения того, что я не принимаю. Жизнь – не крем-брюле. Но это была проверка на прочность. Я слишком дорожу нашей дружбой, поэтому не хочу об этом много говорить.
– Со спектаклем “Лица” вы объехали множество российских фестивалей, показывали его за рубежом.
– Это правда. Мы объехали всю Россию и полмира. Везде нас встречали по-разному, но одинаково хорошо. В Японии, например, зритель необыкновенно трогательный. Играли мы без перевода, каждому рассказу предшествовал пересказ фабулы по-японски. Публика смеялась, она воспринимала эти пересказы как анекдоты. Но когда мы играли, в зале стояла гробовая тишина. Зрители ловили каждое слово, слушали текст, как пение птиц, смотрели спектакль как произведение искусства. Среди публики было много студентов, изучающих русский язык и русскую литературу в университетах. Мы играли в Америке, в Европе, и везде нас хорошо понимали.
Я мог бы долго говорить об Александре Александровиче как о феномене, совершенно уникальном явлении. Он как сильнейший магнит, притягивающий к себе. Это божий дар, но им нужно уметь распорядиться. Александр Александрович умеет. Даже если он отказывается от роли, он делает это разумно. Он очень умный артист. Есть актеры, которым необходим кто-то, чтобы направлять, контролировать. Он же в ладах с самим собой. Все успевает. Калягин – председатель Союза театральных деятелей, и у него это прекрасно получается. Он работает, творит. Бог дал ему мощный заряд. Для меня величайшее счастье быть рядом.