Подписка на новости
Поиск по сайту
Версия для слабовидящих
Заказ билетов:
+7 (495) 781 781 1
Пушкинская карта

МОСКОВСКИЙ ТЕАТР «Et Cetera»

Et Cetera

художественный руководитель александр калягин

главный режиссер Роберт Стуруа

29.12.2009 М. Брукс «Продюсеры» Алиса Никольская , «Театральная афиша» 12.11.2009 Власть тьмы Ольга БЫЧКОВА , Газета «Культура» №№43-44 (7707) 28.10.2009 Нашествие Олеси Алёна Карась , "Российская газета" 03.07.2009 Алексей Кортнев осовременил «Продюсеров» Андрей Князев , «Мир Новостей» 18.06.2009 Продюсеры тоже плачут Дмитрий Морозов , Газета «Культура» 02.06.2009 «Весна для Гитлера» в России Марина Тимашева , Радио Свобода 02.06.2009 Если бы Чехов запел... «Российская газета» 01.06.2009 Самый веселый мюзикл в Москве Григорий Заславский , «Независимая газета» 31.05.2009 «Секрет» успеха Et Cetera Екатерина Кретова , «Московский комсомолец» 31.05.2009 Самый успешный мюзикл Бродвея «Продюсеры» собирает аншлаги в Театре под руководством Калягина Ольга Свистунова , ИТАР-ТАСС 15.05.2009 «Продюсеры» полны остроумия Василий Козлов , "Музыкальная правда" 30.04.2009 Over-the-Top 'Producers' Brings In the Laughs/«Продюсеры» – самые лучшие и смешные John Freedman/Джон Фридман , «The Moscow Times»
Пресса

Власть тьмы

Ольга БЫЧКОВА
Газета «Культура» №№43-44 (7707) , 12.11.2009
Кажется, что сегодня один из самых популярных авторов - Куприн. Его "Олесю" поставили уже дважды: в апреле - в "Табакерке", теперь - в Театре "Et Cetera". Интересно, что в обоих случаях к повести обратились женщины. Но каждая из них создала свою версию, взяв на себя не только режиссуру, но и работу с текстом. Олеся Невмержицкая в "Табакерке" осталась в рамках традиции, добавив к Куприну лишь Куприна. Она соединила повесть с близким по теме рассказом "Лесная глушь". И в ее трактовке на первом месте - любовь. Галина Полищук расставила акценты иначе. Она явно тяготеет к современности, к обновлению текста. В ее предыдущем спектакле "Мы" по "Грозе" Островского Кабанова рассуждала о бездуховности Интернета. "Олеся" продолжает эту тенденцию. Первое, что мы видим, - вполне современную кухню. На столе ноутбук, рядом с ним сидит Автор (Петр Смидович). Он начинает рассказ - и почти сразу входит Иван. Кто он, его герой: альтер эго, сам Автор в молодости? Одет он так же. Автор проводит рукой над его головой, но тот не видит его. Не слышит слов, не замечает, как ему дают рюкзак. Но все же он смутно чувствует то движение. А по радио - фрагмент из оперы "Демон". Иван ходит по кухне, листает газету. В ней убийства, самоубийства... Среди объявлений - колдуньи и грешницы. Он задумчиво повторяет: "Колдунья..." Это словно пролог к дальнейшим событиям. Иван отправляется в Переброд. Федор Урекин играет его совсем молодым, симпатичным, веселым. В нем нет душевной сложности и даже странно, что он успел тиснуть рассказ. В сценах с Олесей он похож на деревенского парня: все глядит, все вьется вокруг нее. Он хочет быть рядом всегда, и вопрос о свадьбе совершенно естественен. Пусть трудно представить ее в Петербурге, но как же иначе? Если нужно, он и бабушку взять готов. А Мануйлиха здесь - просто бабушка. В том образе, который создает Людмила Дмитриева, ничего мистического нет. Это усталая, много пережившая женщина, которая, как может, бережет внучку. То стремится отвадить Ивана, то просит его помощи, когда к ним приходит урядник. (Урядник, кстати, в милицейской форме.) Этой "ведьмаке" не отвести беду. Но самая яркая роль - Олеся Марии Скосыревой. Вначале - молодая девчонка с дредами, статная, свободная. К финалу волосы острижены. Они подрезаны, как крылья, и теперь Олеся другая. Узнавшая любовь. Принявшая позор. Она знала судьбу - карты все рассказали. Но только счастье дороже. Олеся кажется глубже, богаче, даже "породистей" других. Умней просветителя Ивана. Природа ли, любовь дали ей высшее знание. Это дар - и это проклятье. Cценограф Виктор Шилькрот разделил сцену на две неравные части. Слева - кухня, где начинается действие. Это дом Автора, дом Ивана в Переброде и избушка Мануйлихи. Мир обжитой, светлый. Здесь есть окно, абажур, чай и книги. У книг в спектакле особая роль. Они словно оберег от нечистой силы. Герои складывают их кругами и по ним идут друг к другу. А трепещущие страницы похожи на угли костра. Но плитка кухни, как изрезанный берег, омывается тьмой. Она подступает, и ее пространство гораздо больше. Это и лес, и деревня - глушь. Мир дикий, черный, мистический. Тут случаются странные вещи: герой умывается, и вдруг видит еще чью-то руку. Ведро из колодца поднимается вверх дном, превращаясь в луну. Жители под стать этому месту. Одежда серая, бесформенная, сами крестьяне угрюмы. Иван слышит от них лишь: "Гай буг!" А другой их возглас - "У - бый!" Крик для собаки, которая гонит зверя. Те, кто принадлежит миру дома, - другие. Они очень разные, но в каждом - живая душа. В них есть понимание, человечность. А крестьяне их лишены. Ограниченные, темные, они существуют единой массой. Как будто отличаются друг от друга, но любой - только часть толпы. А она к чужим беспощадна. Когда Олеся приходит в церковь, служба уже началась. Она встала рядом с другими. Но белое платье на их сером фоне слишком заметно. Она не может слиться с толпой. Толпа не может простить ей этого. Двое бросаются к Олесе и одевают в смирительную рубашку. Скручивают рукава, и она изо всех сил рвется из жуткого кокона. Галина Полищук поставила довольно жесткий спектакль. Это не элегия, не мелодрама с красными бусами. И финал здесь не бегство Олеси. Мир Переброда, агрессивный, жестокий, уже нашел новую жертву. Раньше он расправлялся с чужими - теперь их нет. Мануйлиха с внучкой исчезли, Иван уехал. Остались только свои. И в смирительной рубашке оказался Ярмола. Он так же мучается, рвется, а на сцену вновь накатывает музыка из "Демона".